Добровольцы и ополченцы в военной организации Советского государства. 1917—1945 гг.
организационной структуры Красной гвардии. На это в конце января 1918 г. прямо указывал в своем докладе в СНК Верховный главнокомандующий Н.В. Крыленко: в первых столкновениях Гражданской войны, а также на «внешнем фронте» в ноябре – декабре 1917 г. именно красногвардейские отряды проявили себя наиболее боеспособными[81].
Поэтому неудивительно, что первоначальный проект Красной армии в целом следовал красногвардейскому опыту. Создание новой армии – «революционно-стойкой, последовательной в борьбе, лишениях и в своем идеализме»[82] – мыслилось на началах классового подхода и добровольности. Старый большевик С.И. Гусев (Драбкин), один из тех, кто стоял у самых истоков формирования частей Красной армии в Петрограде, в апреле 1918 года писал, что отныне «между армией и народом нет границы… армия и народ совпадают… Советская армия представляет собой вооруженный рабоче-крестьянский народ»[83]. «Местный военный отряд» волости, уезда, завода и фабрики и образует собой первичную военную организацию по типу первичных партийных ячеек. Преимущество такого отряда, по мнению Гусева, в том, что здесь «каждый солдат известен со всех сторон. Изучен с детства его товарищами „до последней косточки“, и отряд сумеет каждого солдата поставить на свое место и наилучшим образом использовать его способности»[84]. Из этих отрядов, по мнению Гусева, складывается армия нового типа, в целом являющаяся синкретичным военным, социальным и политическим организмом. Сознательное добровольное подчинение и дисциплина, выборность командиров дают «крепчайший цемент товарищеской внутренней спайки»[85]. Гусев подчеркивал сознательность и добровольность дисциплины, организации, исполнения приказов и, конечно, самого комплектования армии: «Никакими приказами сверху… никакими самыми строгими предписаниями не собрать ни единого советского отряда», – убежден он[86].
Таким образом, идеологически во главе угла стоял расчет большевиков на проявление классовой сознательности трудящихся, их добровольного желания взять в руки оружие для защиты революции. «Хочешь, добровольно возьми на себя обязанности, добровольно согласись подчиниться известному разумному порядку… Не понравилось тебе – через полгода можешь уволиться», – зазывали агитаторы[87].
Добрестский период добровольческой Красной армии – «романтический»
Принципиальное решение о формировании социалистической армии было принято на Общеармейском съезде по демобилизации армии, работавшем в декабре 1917 г. – январе 1918 г., на котором присутствовали 234 делегата (в том числе: 119 большевиков и 45 левых эсеров). В принятом 28 декабря 1917 г. (10 января 1918 г.) постановлении съезда говорилось: «Немедленно приступить к организации корпусов социалистических армий», причем «кадры их должны составиться из: а) солдат старой армии, б) запасных частей и в) всех добровольцев, желающих вступить в ее ряды»[88]. Спустя два дня,