рот – я увидел тупоконечные зубы, налезающие друг на друга, как бревна старого забора:
– Нету. Ушел. Навсегда.
Опс.
– Как – навсегда?
– Нету-у-у.
М-мать! Все планы полетели к черту.
– Кто здесь теперь главный? Позови. Быстро, я сказал! Arbaiten!
Приказной тон подействовал. Яджа справа встал – оказалось, что он выше меня на голову и, конечно, массивней в плечах – и, тяжело переваливаясь, болтая невероятно длинными руками, отправился на поиски. Я невольно посторонился. Мой затылок не доставал даже подбородка горного великана. Пахло от него странно… не скверно, странно. Как от медвежьей шкуры. Черт, откуда мне знать, как пахнет медвежья шкура? Воспоминания Джорека…
Яджа скрылся в другом зале. Я терпеливо ждал, пытаясь понять по ощущениям Лиса, каково ему в корчме. Кажется, раньше тут было все по-другому. И музыка звучала, и песни, и даже полуголые официантки – или, как их тут называют, разносчицы, и те шастали.
В зале появился низенький, но плотный, как бык, человек в черной блузе и белом фартуке корчмаря.
– Джорек, родной!
Он приблизился семенящим шагом, склонив голову. Я увидел обширную лысину за оборкой коротких рыжеватых волос.
Родной? Хм. Родственник, что ли?
– Заждались, заждались! Пойдем же в отдельный кабинет, ты поешь и выпьешь. Ты малость осунулся и, видно, оголодал!
Быстрый взгляд ощупал меня с ног до головы. Я уставился на человека, стараясь сохранять спокойствие. Корчмарю было лет пятьдесят – одутловатый, веснушчатый, с мясистым лицом, вид продувной бестии, эдакого еханного бабая. Джорек его знал… наверное. Вот только воспоминания молчали.
– Что, не узнаешь, Джорек? Это я, Йорик Остранд!
– Остранд? Давно было дело.
– Давно? Хо-хо, да ты шутник, Джорек! Давно! Ну, я бы так не сказал! Мы не виделись года два. А за этим местом я смотрю уже месяц, Азартота здесь нет, он отправился в лучший из миров, слава Спящему, слава Спящему! Пойдем, пойдем! Я предложу тебе прекрасные яства из рук моей супруги! Сегодня я узнал, что ты прибудешь, от наших общих друзей!
Кусочек паззла.
Общие друзья? Погоди, поем, затем возьму тебя за грудки и все узнаю! И только попробуй не рассказать!
Корчмарь увлек меня в другой зал, пустой, затем провел в кабинет (ничего особенного – лавки, столы, голые деревянные стены) и лично зажег на стенах две масляные лампы… нет, не масляные. Это были вечные лампы, Прежние постарались.
Джорек знал.
– Сейчас все принесу! Пока – какое вино будешь пить?
– Пива.
Он удивился, но быстро кивнул:
– Как скажешь! Лучшее пиво – моему другу!
Другу? Вот как? Хм…
– Только Obolon не неси, это гнилое пойло ненавижу.
– Ась?
– Выпью все что принесешь, старый друг!
– А-а-а, этоть хорошо, этоть правильно! А что с твоим мечом? Сломан? Ай-ай-ай, какая незадача. Я скажу местным кузнецам, чтобы починили, пока ты будешь у меня… отдыхать.
Получив пиво, я жадно накинулся на него.