вам получить деньги. За соответствующую долю, разумеется.
– Деньги? Какие деньги?
– А о чем я все время говорю? Триллион долларов, так ведь?
Лино недоверчиво прищурился. Еще раз посмотрел на карточку, которую держал в руках. Охрана детства и наследственное право. Воняло до самых небес.
– Вряд ли мне хочется знать, что вы мне предлагаете.
– А вас не разозлило то, что судьба прошла так близко от вас?
– Конечно, разозлило. Но все так, как оно есть. У меня есть младший брат, и в тот странный день он был самым молодым из Фонтанелли. Точка. И с этим ничего не поделаешь.
Рэнди посмотрел на него с чем-то, что должно было означать улыбку.
– А вот и нет, – произнес он, и глаза его сверкнули. – Можно поделать. И я удивлен, что вы сами к этому еще не пришли.
Тщательно выстроенные планы приходилось перестраивать. Передача состояния теперь должна была произойти не во Флоренции, а в Риме, прямо в министерстве финансов. В строжайшем секрете держались дата и время.
– Нужно вызвать вертолет, – заметил в разговоре Эдуардо. – По крайней мере, в том случае, если репортеры будут осаждать наши ворота.
– Наш автомобиль они пропустят, – ответил его отец, выглядевший так, словно с момента появления прессы вообще перестал спать. – Не стоит бросать деньги на ветер.
Джон хотел рассказать Вакки о звонке, но почему-то откладывал. И чем дольше длились разговоры, тем более неподходящим казался ему момент. В принципе, это ведь не имеет значения, не так ли?
То, что акт передачи будет теперь проходить в самом Риме, облегчит дальнейшую официальную процедуру, которая должна была состояться до этого.
– Есть небольшое осложнение, – поведал ему с обезоруживающей улыбкой Альберто. – Короче говоря, вы должны стать итальянцем.
Осложнением было гражданство. Поскольку он гражданин Соединенных Штатов Америки, с утомительной тщательностью растолковывал ему Грегорио, все его доходы по всему миру облагаются налогами США. А значит, и наследство, о котором идет речь. Поскольку с американскими финансовыми структурами договориться не удалось, оставался только один путь: сменить гражданство.
Эта мысль не понравилась Джону.
– Мой дед бежал от Муссолини. Он ожесточенно боролся за американский паспорт. Мне не нравится то, что я должен теперь от него отказаться.
– Надеюсь, от вас не укрылся тот факт, что Муссолини уже не у власти, – заметил Альберто.
– Я любил деда, понимаете? Он очень гордился тем, что стал американцем. И отказаться от этого кажется мне предательством.
– Ваш патриотизм и родственные чувства выше всяких похвал, – сказал Грегорио Вакки. – Но несколько сотен миллиардов долларов – слишком высокая цена за это, вы не находите?
– Конечно, но сама идея не должна мне нравиться. И она мне не нравится.
– Вы слишком серьезно