о богах – слово anticipatio используется Цицероном для перевода греческого πρόληψις. Эпикурейцы вкладывали в этот термин особый смысл. По Диогену Лаэртскому (X, 33), они «называют „пролепсис“ нечто вроде постижения или верного мнения, или понятия, или общей мысли, заложенной в нас, иначе говоря – память о том, что многократно являлось нам извне». Эпикур учил о бесконечно отделяющихся от вещей образах (είδωλα). Проникая в душу человека, они накладываются друг на друга, накапливаются и запечатлеваются в душе, причем индивидуальные черты отдельных образов как бы стираются и остаются лишь те черты, которые им общи. Они-то и составляют память души, исходное общее знание, praenotio («предзнание»).
98
«О критерии, или Канон», См.: Диог. Лаэрт., X. 27.
99
Изречение Эпикура – эту сентенцию приводит Диоген Лаэртский (X, 139).
100
То одно, то другое – Котта придерживается метода Новой Академии не примыкать ни к одной философской школе, «все оспаривать и ни о чем не высказывать определенного мнения». Ср.: I, 11; Цицерон. Учение Академиков, II, 121; Он же. Тускуланские беседы, IV, 7.
101
«Равномерным распределением» – поскольку атомов бесконечное число, то бесчисленны и сочетания их, отражающие все сущее; причем каждому сочетанию должно найтись соответствующее ему иное. Цицерон устами Веллея приписывает Эпикуру заведомо неубедительное доказательство вечности богов, которое затем сам же устами Котты опровергает (см.: I, 109).
102
Учение Эпикура об атараксии – безмятежности духа. См.; Диог. Лаэрт., X, 96–97; X, 136.
103
Мир создан природою – Веллей имеет в виду – природой, лишенной мысли (φύσει αλογω).
104
Ср.: Цицерон. О дивинации. I, 1; I, 34.
105
Гаруспиков… авгуров – римляне во всех случаях как общественной, так и частной жизни считали необходимым вопросить волю богов, прибегая к гаруспициям или ауспициям. Гаруспицией называлось предсказывание будущего по внутренностям жертвенных животных. Гаруспик – предсказатель изучал состояние печени, ее форму, цвет, расположение ее долей, форму выемки между долями, состояние желчи, а также состояние сердца и легких, и по определенным признакам прорицал будущее, а в некоторых случаях указывал средства для умилостивления гнева богов и отвращения предвещаемого бедствия. Авгуры толковали волю богов и предвещали по различным знамениям, главным образом по поведению «вещих» птиц: полету (особенно орлов, ястребов, коршунов), крику (ворона, вороны, совы, петуха), особенно часто – по клеву «священных» кур. Курам предлагался корм, обычно каша из пшеничных зерен. Если куры клевали жадно и при этом кусочки пищи выпадали из клюва на землю, то это считалось благоприятным предзнаменованием, если отказывались есть – в высшей степени неблагоприятным. Такой способ гадания особенно применялся в военное время; полководцы брали с собой в поход клетку с курами и особого служителя «пуллярия» (цыплятника). Приемы авгуров назывались ауспициями (букв. наблюдение за птицами). Авгуры толковали волю богов также по небесным и некоторым другим знамениям. Наблюдения над небесными знамениями производились определенным образом. Авгур отправлялся