Надо дождаться приличной погоды. Ну вот, град-то вроде в землю забился. Дождь пореже стал.
Выходит он на улицу. И пошел по лужам шлепать. Хорошо, туфли испанские, из натуральной кожи. Не промокают. Недалеко Боб ушел, уперся в толпу. Столько народу на площади застряло, и главное – сухие, под дождь не попали. Весь городок, наверное, на прогулку вышел. И орут так бодро нестройным хором:
– Мошенников к ответу!
«Чего тут, – думает Боб, – творится? Может, демонстрация против IPM началась стихийно?»
А вот и Рожко появляется. Может, объяснит, что творится, думает Боб.
Вадим улыбается так, словно радость нехорошую скрывает.
– А вот я интересуюсь, господин мэр, сможете вы меры принять, чтобы денежки наши вернуть?
– Какие денежки?
– Боб, – по-дружески обращается Вадим, сочувственно кивает и по плечу ладошкой хлопает, – банк наш «Дольче Вита» знаешь?
– Банк? – удивляется мэр. – У нас банк есть?
– Ну, – противно стонет Вадим, – ты же вроде тоже вкладчик.
– Я вкладчик?! Я об этом банке первый раз слышу. Это чего, фантик такой сработал? Офигенное событие. Мои деньги без моего ведома в банке оказались? Сколько, интересно?
– Лопнул этот банк, – говорит Рожко в полном расстройстве.
– Да не помню я ни про какой банк, – кричит Боб Вадиму на ухо, шумит толпа вокруг.
– А глянь, – отвечает тот, – документик посмотри. Управляющий банком добрый был, даже суммы проставил. Я все наши банковские билеты уже вытащил. Спирту будешь? – спрашивает еще до того, как Боб в его бумажки заглянул. А он сует несколько красивых листков с разноцветными разводами, с защитными полосками с гордым названием, которое даже светится.
«Блин, – думает Боб, – как я на это купился? Сорок процентов годовых в твердой валюте. Это же нереально!»
Там еще много текста, но он все пропускает. Сумма – 5 000 000 евро. Бобу плохо стало.
Вадим с фляжки колпачок свинтил, под нос ему сует. А Боба от запаха спирта мутит. Головой мотает, не хочу, мол.
– А-а-а чего случилось с банком?
– Обычное дело, – отвечает Рожко, уже спокойный, как танк на постаменте, – сбежала вся верхушка вместе с нашими денежками. Да ты управляющего должен помнить. Ким Илларион Анатольевич.
– Да, – кивает Боб, – помнить должен, но не помню ни черта. Даже когда деньги в банк вложил, не помню. Вот ведь фантик у кого-то убыточный попался. Или кто-то кучу «страз зла» растоптал в пыль?
И опять думает он, а хоть какие-то деньги остались? Плюнул Боб на все, в том числе и на фантеров, и на эту IPM, и помчался домой переживать. Рюкзак только проверил. «Кричащий камень», который со своего рабочего стола он при Легате стащил, не потерял ли?
Заходит дома в свой кабинет, осматривается. Очень ему хочется в одиночестве «камнем» заняться, даже присутствие Мари нежелательно. Камень как камень. Только черный очень, антрацитовый. И в отличие от угля твердый, как гранит, и разговаривает. Звуки все время издает, на