же самый запах, но с какими-то новыми нотками.
– Пукс, ты чувствуешь, как пахнет?
Он услышал, как Пукки засопел носом.
– Ну да. Вроде мочой, ага?
Мочой. Ага. Мочой, но и еще чем-то.
Брайан повернул голову и посмотрел на четыре деревца, торчащие рядом с узким тротуаром. У самого дальнего из них, между стволом и зданием…
Да, да! Темное скомканное одеяло…
– Брай-Брай?
Одеяло, которым было накрыто что-то. Что-то размером с… человека.
Взрослого человека или… крупного подростка.
Нет! Это же был всего лишь сон! Всего лишь сон…
Брайан снова ощутил на языке вкус горячей крови. Во рту начала выделяться слюна.
– Эй, ну, в самом деле! – покосился на него Пукки. – С тобой всё в порядке?
Брайан не ответил. Он вышел из автомобиля и направился к черным воротам. Схватился за металлическую решетку, как заключенный – за прутья в своей камере. Острые концы прутьев были на высоте трех футов над головой. Во сне он с какой-то невообразимой легкостью перемахнул через эти ворота, однако сейчас понимал, что в реальном мире это просто невозможно.
Темное одеяло выглядело… мокрым. Мокрые пятна виднелись и на тротуаре. Пятна и полосы. И не только на тротуаре: также и на кирпичной стене. Там были какие-то линии и рисунки, символы и слова. Смутно, в подсознании, он узнал эти вещи, но смотрел на них лишь краем глаза – все его внимание было приковано к одеялу.
Брайан стал с грохотом взбираться наверх.
Раздался звук захлопнувшейся дверцы автомобиля.
– Брайан, ответь же мне, наконец.
Тем временем Брайан уже спустился на тротуар с другой стороны и направился к одеялу.
Позади него снова раздался металлический грохот, сопровождаемый глухим звуком ботинок, тяжело ударивших о тротуар.
– Брайан, это же кровь. Она повсюду!
Клаузер не отвечал. Этот всеподавляющий запах…
– Ею все стены измазаны, – сдавленно проговорил Пукки. – Господи Иисусе, я думаю, они нарисовали кровью какую-то картину… Прямо на этих гребаных стенах!
В этот момент Брайан добрался до одеяла и ухватил пальцами край мокрой ткани.
Он с силой дернул за одеяло…
Изувеченный труп. Правая рука оторвана. Из области шеи выступает часть ключицы. Живот весь изрезан, кишки вырваны, а потом уложены обратно… нет, скорее, запиханы обратно. Ужасно много крови…
А потом это лицо. Опухшее и раздутое. Вместо одного из глаз – окровавленное месиво. Выбитая челюсть. Даже собственная мать этого подростка едва ли узнала бы в нем своего сына!
Но волосы… Брайан узнал эти волосы.
Черные, вьющиеся, жесткие, как проволока.
Слева от трупа валялась забрызганная кровью белая бейсболка.
– Брайан…
Это снова Пукки. Что-то в его голосе вынудило Брайана повернуться. Чанг уставился на изуродованное тело подростка. Он посмотрел на Брайана, и в глазах его мелькнули недоверие