а что тебя не устраивает? Тебе ведь нужна плата? У меня нет больше ничего, кроме этого перстня.
– Но он не годится для оплаты!
– Почему? Он тебе не нравится?
Возница засучил рукав, прикрывающий кисть, и Перегрин увидел такой же перстень, только развёрнутый выпуклостью в ладонь. Разочарованно вздохнул.
– А, так у тебя такой уже есть, поэтому ты не хочешь брать?
Возничий, будто не слыша, мягкой звериной поступью вернулся к постели больного.
– Это не твой перстень? Ты его не используешь? Ты, кажется, сказал, он принадлежал твоей матери?
– Да, она родом из этих краёв.
– Я понял. Об этом можно было догадаться по твоим глазам. И как же тебя, неудалый, занесло в наши земли? Чего не жилось там, откуда ты?
Перегрин отвечал с трудом не только из-за боли.
– Мы с братом влюбились в Оливию. Брат оказался сильней и удачливей. Больше радовал родителей, отца, во всяком случае. Он обманом вынудил родных Оливии назначить свадьбу. Но она любила меня! И в то время была уже беременна. Нам пришлось бежать. Моя мать, она одна была за нас, помогла устроиться на корабль, сказала: «Бегите через море, на север, подальше». На память дала свой перстень с руки.
– На память? Этот перстень? Она так и сказала: «На память»?
– Сказала? Нет, сказала она что-то другое, что, я уже не помню. Очень переживал. Кажется, что-то про золото в Крае Белоглазых тан. Чтоб я не прикасался к нему…
– А про перстень?
– Да не помню я! Не до того мне было, я об Оливии беспокоился, погони боялся. Да что ты привязался? Хороший перстень, бери, у тебя вон какая семья, подаришь кому-нибудь или продашь. А мне помоги, умоляю тебя, помоги найти мою дочь!
– Странный ты, очень странный!
Маленький худой Возница смотрел на рослого Перегрина, как старший и разумный на никчёмного, нежизнеспособного недоумка.
– Ну, ничего, ребёнка всё равно нужно отыскать – тут я с тобой согласен. Не видел, какие у неё глаза, но, думаю, придётся постараться. Чтоб потом не жалеть…
Возница вышел. А Перегрин с недоумением заключил.
– Говорит, что я странный. А сам несёт полную ахинею: я ему про дело, а он мне про глаза! Дурачок чумазый! И перстень не взял, а клянчил: «Заплати, да заплати!»
3
Через несколько дней Возница вернулся под вечер, усталый и злой. И, даже не спросив постояльца, как тот себя чувствует, буркнул.
– Пойдём, я нашёл.
– Ты нашёл мою дочь? – изумился Перегрин. – Так быстро?
– Ну, да. Я ж обещал. Пойдём. Надо сделать всё поскорей, пока они вышли.
– Кто они-то?
– Не важно. Давай, пошевеливайся!
Он помог скособоченному от боли и повязок Перегрину взгромоздиться на лошадь. Тот только охал, хватаясь то за сломанные рёбра, то прижимая увязанную в лубок руку.
Дорога не заняла много времени, довольно быстро они въехали в безлюдное селение. Тихим шагом добрались до укромного турлучного домика и спешились. Возница вошёл