обогнали три пожарные машины. Михалыч пристроился им вслед, и теперь летел, стараясь не отстать от этого «тарана», пробивавшего любые заторы на дороге.
За клубами дыма, окутавшими плотину, было не видно практически ничего. Примерно в километре от нее начиналась пробка, пробиться через которую было невозможно. Какое-то время Михалыч еще маневрировал, держась позади пожарных машин, но вскоре был отрезан от них другим столь же сообразительным водителем, решившим пристроиться им в хвост. Машина встала…
– Руки в ноги, и вперед! – скомандовала Марина. – Михалыч, машину разверни и встань где-нибудь на обочине, чтоб легко можно было выбраться обратно. Нам еще домой лететь, чтобы успеть сюжет подать вовремя! Никита, Даша, помчались!
– Вам-то легко мчаться, – проворчал оператор, подхватывая камеру и штатив. – Вы-то налегке!
– Мы на каблуках! – возразила Даша и выпрыгнула из машины.
Расстояние, отделявшее их от самой плотины, они покрыли минут за десять, правда, на последних метрах Марина отчетливо ощутила, что ее ноги готовы перейти к активным протестам против такого обращения, и намерены прямо сейчас отстегнуться и улечься отдыхать на дороге.
Слева плескались необъятные воды сотворенного людьми озера. Водохранилище, расположенное в ложбине, было не слишком широким, зато глубоким. В иных местах его глубина достигала шестидесяти метров, причем берега были достаточно крутыми, и, не смотря на благоустроенные пляжи, спасателей и прочие атрибуты безопасного и культурного отдыха, все равно находились десятки любителей позагорать на диких пляжах и, естественно, искупаться в глубоких водах. Марина давно хотела сделать репортаж об этом, но все как-то руки не доходили.
Если рухнет плотина, которая вот уже пятнадцать лет как числилась в списке объектов, требующих капитального ремонта – поток воды просто сметет все мосты через Медянку, разделив город на две не связанные друг с другом части. А сколько погибнет народу! Сколько людей, живущих по берегам реки!
Марина поймала себя на крамольной мысли: «А хоть бы рухнула!» и тут же одернула сама себя. Да, сюжет был бы знатный, но сколько будет смертей, сколько разрушений… Негоже желать такого родному городу!
Даша уже щелкала своим фотоаппаратом, снимая гигантские клубы дыма, поднимавшиеся над плотиной. Впереди возник милиционер, стоявший возле перегораживавшей дорогу машины.
– Сюда нельзя! – крикнул он целенаправленно идущей к нему Марине и указал на натянутую поперек дороги красную ленту. – Опасно!
– Мы из ГТРК, репортеры.
– А по мне, так хоть губернатор! Велено никого не пускать!
В дыму суетились люди. Время от времени из него выныривали силуэты пожарных и тут же пропадали вновь. Понять, что именно горит, было невозможно – мешал дым. Даша, тем временем, отошла чуть в сторону, и сейчас фотографировала ворота ГЭС, тоже затянутые дымом. В воздухе висел тяжелый запах горящей изоляции, и чего-то еще – такой же отвратительный, тяжелый, давящий на грудь.
– Тогда