странно. Бони, моя родная подруженька, можно сказать, моя сестричка… выглядела абсолютной незнакомкой. Аккуратно уложенные локоны светлых волос, шляпка, приколотая сбоку, подбитое чёрным мехом дорогущего соболя пальто. И накрашенные помадой губы!
Мы не виделись всего-то… сколько? Месяца три? Да, точно, два месяца в плавании на «Отважном» и месяц в заточении дома. И такие разительные перемены?
– Бони? Что с тобой произошло? – растерянно спросила я, понимая, что моя лучшая подруга из задиристой девчонки, готовой на любую шалость, пришедшую мне в голову, вдруг превратилась в молодую леди.
– А что со мной? – поспешно вытащив из кармана зеркальце и теперь пристально вглядываясь в своё отражение, испуганно спросила девушка.
– Ты накрасилась, и волосы…
– И? – Синие глаза с возмущением уставились теперь на меня. – Разве молодая леди не должна следить за своей внешностью? – живо напомнив мне няню Тафиту, поджав губы, отчеканила Бони.
– Ну, да, наверное, – смутившись, кивнула я.
– А ты совсем не изменилась, – криво усмехнувшись, оглядела меня подруга. – Говорили, ты сидишь под домашним арестом. Я думала, тебя продержат взаперти до весны, – разочарованно с необъяснимой тоской в голосе озвучила свои мысли девушка.
– Да, наверное, так бы и было, – сведя брови к переносице, поморщилась я, с неприязнью припомнив своё месячное заточение. – Но бал у Стольмских, и папа сменил гнев на милость… А ты не хочешь сходить на площадь? – решив уйти от неприятной темы, улыбнулась я подруге.
– На площадь?.. – задумчиво протянула Бони.
– Да, покатаемся на коньках! И, я слышала, там уже горку залили.
– Мисс Лили, нам ещё к портному, неужто вы забыли?? – послышался писклявый голос няни откуда-то справа.
– Бежим. – Ухватив Бони за рукав пальто, я потянула её прочь от лавки с конфетами и от подбирающейся к нам мадам Шногл.
– Не так быстро, – запротестовала Бони.
Но ещё пара шагов, и сквозь всю эту наносную шелуху на свободу выбралась та светловолосая девчонка, которую я знала с детства, с которой вместе убегала из дома. Бони громко засмеялась, со всех ног стуча каблуками по выложенной камнем базарной дороге.
Минут через пять мы добежали до городской площади и, запыхавшись, остановились у деревянного столба, завешенного разноцветными ленточками. Столб обозначал вход на каток. Здесь же неподалёку сдавали напрокат коньки. Мы, раскрасневшиеся, с взъерошенными волосами, горящими глазами в азарте оглядывали катающихся и одновременно пытались отдышаться.
– Бони, как же здорово! Я так устала сидеть в своей комнате, слушать наставления няни…
– Так что же ты, Лилия Мищетцкая, натворила, что твой почтенный отец решил лишить тебя свободы? – сверкнув лукавыми глазами, улыбнулась Бони.
Услышав мой подробный рассказ о том, как я привязала себя к борту корабля, чтобы сполна насладиться