расплакалась, а я понимал, насколько ей тяжело это осознавать. Ей просто не верилось, что после такой напряженной жизни без отдыха, когда ей приходилось работать на нескольких работах и тянуть двух парней, наступила наконец белая полоса. Для нее все, что я сказал, было невозможно, она просто не верила. Это как сказать инвалиду, который всю жизнь лежал не вставая, что он скоро пойдет, и предоставить все факты в доказательство— он все равно не поверит.
– За Назара беспокоюсь, наверное, ему там нелегко… но даже в тяжелый момент он не попросит ни копейки. Переживает мое материнское сердце, – с волнением сказала она, уставившись в пустоту.
– Мам, не переживай, все у него получится. Главное, что он старается, и я уверен, он найдет свое, а мы его поддержим.
Нашу вечернюю беседу прервал телефонный звонок, я ответил и ушел в свою комнату, закрыв дверь. Мама все аккуратно сложила в отдельную папку, которая была подписана от руки: «долги».
Выйдя из комнаты уже одетым, я сказал быстро:
– Все, мам, я побежал. Я с Викой, не переживай.
– Вике привет огромный… Сева, возьми блюдо, которое она забыла в прошлый раз, – и мама протянула мне чистое блюдо, в котором Вика приносила на ужин необычно вкусный салат.
Я чувствовал прилив новых сил, с которыми преуспел больше, чем все мои знакомые и так называемые друзья, с кем мне буквально недавно было хорошо. Мой круг общения значительно сократился. Многие уже не уделяли мне внимания после того, как несколько раз безуспешно пытались позвать меня на какую-нибудь гулянку, где мне уже было неинтересно. И так отсеялись все те, кому я был интересен только в такой развлекательной обстановке. С Димой я виделся крайне редко, и то в основном на тренировках. Он от меня не отворачивался, а наоборот, был рад и никогда ни в чем не упрекал.
– Сева, дружище, ты хоть звони периодически, а то пропущенные от тебя остались уже где-то внизу списка вызовов в моем телефоне, – с улыбкой сказал он.
– Дим, прости меня. Работа забирает много времени и энергии. Вике надо уделить время, ну ты понимаешь…
– Я-то понимаю Сева, но ты и дружбу не забывай, – он положил мне руку на плечо и добавил: – Я тебя ни в чем не упрекаю. Понимаю: любовь, работа, но ты у меня единственный друг… как и я у тебя.
– Прости, в суете в этой забываюсь, но я исправлюсь, – виновато ответил я.
Время шло, список долгов сокращался и подходил к концу. На работе я был на хорошем счету не только перед начальством, но и в первую очередь перед Валерием Ивановичем, нашим другом, которому не приходилось за меня краснеть. Наоборот, он гордился мной, как сыном, ведь я показывал хорошие результаты.
Свободные от работы дни и вечера я проводил с Викой. Она познакомила меня со своими родителями. Они хорошо меня приняли, что придало мне больше уверенности. Я приближался к воплощению своих планов в жизнь. Я видел себя только с Викой и поставил