сама себя предложила! Навязалась мужчине! Боже, какой стыд…
И Лида заплакала, накрывшись подушкой, чтобы не разбудить Ильку. Под подушкой было совсем уж душно и пыльно, и нос сразу заложило, и слезы затекали в рот, но она все всхлипывала и шмыгала носом, сама уже не понимая, из-за чего, собственно, расплакалась. «Какая-то я неудобная, – думала она, жалея себя. – У других так все легко и просто, а у меня… Идиотизм какой-то!» И когда Лида довела себя почти до полного отчаяния, подушка вдруг куда-то делась. Марк улегся рядом, слегка подвинув ее к стеночке. Она забарахталась, пытаясь то ли зарыться поглубже, то ли вырваться и убежать, но Марк, крепко обняв, не дал ей сделать ни того, ни другого. Сильный, голый, горячий, он прижал ее и поцеловал в висок.
– Ну-у? Что-о случилось? – таким нежным тоном он разговаривал обычно только с Илькой, и Лида мгновенно почувствовала себя маленькой девочкой. Наконец-то она дождалась взрослого, которому можно поплакаться, кто пожалеет и утешит. – Почему ты плачешь?
– Потому-у…
– Скажи мне, родная, что такое?
– А потому что мне страшно!
– Страшно?!
– Потому что ты подошел слишком близко! – выпалила Лида и сама удивилась: вовсе не об этом она думала весь день! Или как раз об этом?
Марк молча гладил ее по голове, а Лида замерла. «Зачем я это сказала, зачем?!» Всю жизнь она жила, окружив себя крепостными стенами с колючей проволокой, никого не подпуская на пушечный выстрел, но Марк никогда – с самой первой их встречи! – не замечал никаких стен, просто проходя их насквозь…
– Послушай, ну что здесь такого ужасного? Ну, подошел к тебе ближе, чем кто-то другой. Я что, чудовище?
– Нет… Ты совсем не чудовище…
– Тогда в чем дело? Разве плохо, если у тебя появился близкий друг?
Лида вздохнула:
– Наверно, это я какая-то… не такая. У меня никогда не было близких друзей.
– У тебя и ребенка никогда не было, а теперь он есть.
– Правда… Как-то ты меня запутываешь! Я думаю-думаю, а ты – раз: и все не так, как я думала!
– Да потому что ты все какие-то глупости думаешь.
– Это что же, ты считаешь, что я глупая?! – Лида сама себе поражалась: она явно кокетничала с Марком. Но она ничего не могла с собой поделать.
– Ты умная. Очень умная. Но думаешь всякие лишние глупости. Вот из-за чего ты, спрашивается, сейчас рыдала?
– Я не помню, – жалобно сказала Лида, у которой действительно все мысли перемешались. Разве можно было о чем-нибудь помнить, прижимаясь к Марку и чувствуя его прикосновения? – Ты на меня так действуешь, что я просто ничего не соображаю…
– Ага! Это и входило в мои намерения! Ну-ка, чуть-чуть повернись…
Потом Лида заснула почти сразу, сонно пробормотав:
– Мне так нравится… с тобой…
– Тебе нравится со мной спать? – вздохнув, уточнил Марк.
– Ну да…