wondered what they had received
From Time's inexorable hand
So full of loveliness and doom.
But now, ah, now I understand!
ГОРНЫЙ ПРОХОД
Я знаю перевал, куда пойду однажды,
Июнь вернется, мир обрадуется лету.
Он глубоко лежит, закрытый тенью,
Могучая расселина среди холмов зеленых,
Проход холодный, темный в сердце гор.
Между лесистых склонов путь лежит,
Где бук, каштаны и болиголов,
Среди густого леса лавр раскидисто блестит
Свободно, бело – розовый, как тело Дафны -
Но это все пока удалено от мира,
Как если б там лесных богов арестовали,
И красота вокруг дыханье затаила.
Над головой моей на фоне синих сводов
С огромной высоты нависли серые уступы,
Израненные зимами в снегах тысячелетий.
Дорога вьется от речных земель обширных,
Бродяг счастливых зазывая шаг за шагом
Подняться до высоких гор небесных.
И там, где путь лежит к подножию предгорий,
Ручей сквозь темный лес спускается в долину,
Поет и пляшет молодость рассвета
Среди больших камней и мелких речек,
Лучи пронзают тень деревьев мшистых
И день промок от брызг в его журчанье.
Туда пошел бы я свободно, с легким сердцем,
Поднялся к дому своему между холмами,
У хижины своей сидел в дверном проеме
Я, окруженный в одиночестве безмолвном
Лишь призраками сумерек лесных.
В уединении таком я должен слышать
Среди листвы прохладной вечерами
Дроздов, поющих гимны голосом спокойным -
Невозмутимо чистые, восторженные звуки,
Возможно, это в мудрости небесной
Поют на радость серафимы о начале
Всего, что продолжает вечный ход вещей.
A Mountain Gateway
I know a vale where I would go one day,
When June comes back and all the world once more
Is glad with summer. Deep with shade it lies,
A mighty cleft in the green bosoming hills,
A cool, dim gateway to the mountain's heart.
On either side the wooded slopes come down,
Hemlock and beech and chestnut; here and there
Through the deep forest laurel spreads and gleams,
Pink-white as Daphne in her loveliness –
That still perfection from the world withdrawn,
As if the wood gods had arrested there
Immortal beauty in her breathless flight.
Far overhead against the arching blue
Gray ledges overhang from dizzy heights,
Scarred by a thousand winters and untamed.
The road winds in from the broad riverlands,
Luring the happy traveler turn by turn,
Up to the lofty mountains of the sky.
And where the road runs in the valley's foot,
Through the dark woods the mountain stream comes down,
Singing and dancing all its youth away
Among the boulders and the shallow runs,
Where sunbeams pierce and mossy tree trunks hang,
Drenched all day long with murmuring sound and spray.
There, light of heart and footfree, I would go
Up to my home among the lasting hills,
And in my cabin doorway sit me down,
Companioned in that leafy solitude
By the wood ghosts of twilight and of peace.
And in that sweet seclusion I should hear,
Among the cool-leafed beeches in the dusk,
The calm-voiced thrushes at their evening hymn –
So undistraught, so rapturous, so pure,
It well might be, in wisdom and in joy,
The seraphs singing at the birth of time
The unworn ritual of eternal things.
ВОСПОМИНАНИЕ
Здесь, в Новой Англии великолепной
Лето приходит, в морском развороте
Памяти древней страницу колеблет
Из фолианта, незримого вроде…
Мягко летит ветерок над Гранд-Пре,
Нежно шевелит головки растений,
Сладко вздыхают сады в серебре,
В яблонях воздух