и сгусток крови и спрятал его в колчан.
– Что ты подбираешь? – крикнул ему зять.
– Ничего, – сказал старик, – я просто упал и рассыпал свои стрелы и теперь собираю их.
– Будь ты проклят, старик, – сказал зять, – ты ленивый и бесполезный. Иди обратно и скажи своим дочерям, чтобы они пришли с собаками и забрали этого мёртвого бизона. Он также забрал у старика лук и стрелы.
Старик пошёл домой и рассказал об этом своим дочерям, а потом вернулся в свой дом и сказал жене:
– Поторопись и поставь котелок на огонь. Я принёс домой кое-что с охоты.
– Ах, – сказала старуха, – наш зять был так щедр и дал нам что-нибудь хорошее?
– Нет, – ответил старик, – поторопись и поставь котелок.
Когда вода начала закипать, старик наклонил свой колчан над котелком, и из него тут же донёсся детский плач, как будто ребёнку было больно, словно он обжёгся или ошпарился. Они заглянули в котелок и увидели там маленького мальчика и быстро вытащили его из воды. Они очень удивились. Старуха сделала свёрток из шкур, чтобы положить в него ребёнка, а потом они поговорили об этом. Они решили, что если зять узнает, что это мальчик, он его убьёт, поэтому они решили сказать дочерям, что ребёнок – девочка. Тогда он обрадуется, потому что подумает, что через какое-то время она станет его женой. Они назвали ребёнка Кай-ют-о-йис (Сгусток Крови).
Зять и его жёны вернулись домой, и через некоторое время он услышал плач ребёнка. Он велел своей младшей жене пойти и узнать, мальчик это или девочка; если мальчик, то сказать им, чтобы они его убили. Она вернулась и сказала им, что это девочка. Он не поверил и послал свою старшую жену узнать правду. Когда она вернулась и сказала ему то же самое, он поверил, что это действительно девочка. Тогда он обрадовался, потому что подумал, что, когда ребёнок вырастет, у него будет ещё одна жена. Он сказал своей младшей жене:
– Отнеси немного пеммикана своей матери; немного, только чтобы у неё для ребёнка было достаточно молока.
На четвёртый день ребёнок заговорил и сказал:
– Привяжи меня по очереди к каждому из этих столбов, и когда я дойду до последнего, то освобожусь от верёвок и стану взрослым.
Старуха так и сделала, и по мере того, как она привязывала его к каждому столбу, он становился всё выше, и наконец, когда его привязали к последнему столбу, он стал мужчиной. После того, как Кай-ют-о-йис осмотрел вигвам изнутри, он выглянул наружу через дыру в обшивке вигвама, а затем, обернувшись, сказал старикам:
– Как так получилось, что в этом вигваме нечего поесть? Я вижу много еды у другого вигвама.
– Тише, – сказала старуха, – тебя услышат. Это наш зять. Он совсем ничего нам не даёт поесть.
– Ну, – сказал Кай-ют-о-йис, – где твой пискан?
Старуха ответила:
– Он внизу, у реки. Мы стучим по нему, и выходят бизоны.
Тогда старик рассказал ему, как его зять издевался над ним.
– Он отобрал у меня оружие и даже моих