или, скажем, в виде цветка с множеством лепестков. Десерты были выполнены с особой фантазией и представляли собой средневековые замки или античные триремы.
Саввас вел себя как капитан судна – он был одинаково вежлив и профессионален с пассажирами и командой. По его мнению, отель мало чем отличался от круизного лайнера. И тот и другой представляли собой замкнутое пространство, где идеальный порядок и режим решали все.
Афродити развлекала дам, а Саввас обсуждал политику и финансы с банкирами, бизнесменами и богатыми пенсионерами, которые были их первыми постояльцами. Это была практически частная вечеринка.
Когда были предложены десерты, у гостей закончились слова восхищения.
Фрау Брухмайер, сидевшая как почетный гость во главе стола рядом с Саввасом, в восторге захлопала в ладоши. Несмотря на стройную фигуру, она была сладкоежкой и попробовала чуть ли не с десяток тортов, печенья, муссов и шарлоток. Даже после этого ее ярко-розовая помада лежала на губах безупречно.
Она с нетерпением ждала главного события вечера – открытия ночного клуба. В конце ужина некоторые из гостей перебрались на террасу, чтобы выкурить сигару и выпить бренди. Гостьи удалились в дамскую комнату попудрить носики. До открытия ночного клуба оставались считаные минуты.
Первые посетители прибыли ровно в одиннадцать. Им предложили выпить за счет заведения, и, принимая во внимание, что большинство виски стоило не меньше фунта за порцию, почти никто не отказался.
Маркос переходил от одного столика к другому, здороваясь с каждым гостем за руку, чтобы каждый чувствовал себя особенным. Все были очарованы. Никто не спешил покидать приятную атмосферу или прощаться с хозяином.
Маркос усадил фрау Брухмайер за столик у сцены. Она была глуховата на одно ухо, и ему хотелось, чтобы она получила удовольствие от зрелища. Супружеская пара из Афин, с которой она познакомилась во время ужина, составила ей компанию в этот вечер. Через несколько часов они были похожи на добрых старых друзей. Фрау Брухмайер заказала бутылку шампанского для них троих.
– Гулять так гулять! – произнесла она в качестве тоста.
– За жизнь! – поддержал ее супруг дамы, очарованный этой неожиданно искрометной компаньонкой.
Примерно в час ночи фоновая музыка стихла и пурпурный занавес раздвинулся. На сцене появилась женщина. По залу пробежал удивленный шепот: она была вылитой Мэрилин Монро.
Женщина запела на безупречном английском нежным, чуть с хрипотцой, голосом, и температура в зале заметно поднялась. Когда же между песнями певица заговорила со зрителями, они услышали сильный греческий акцент и оценили перевоплощение еще больше.
Саввас стоял в холле с Афродити.
– Дорогая, может, зайдем выпить чего-нибудь перед уходом? Маркос говорил, сегодня выступает замечательная певица.
Афродити содрогнулась при одном упоминании этого имени.
– Саввас, я так устала после вчерашнего вечера… – умоляюще произнесла она.
– Но,