и кожаная куртка делали Ханнулу похожим на рок-певца, а его темные брови и прямой нос волновали многих молодых женщин-полицейских.
Коллеги вошли в кабинет, и Харью разложил документы на заваленном бумагами столе.
– Лет тридцать прошло с тех пор, когда я впервые увидел эту фотографию, – он поманил Ханнулу поближе. – Это мужчина, умерший в Болгарии в семидесятых годах. В девяностых был еще один в Португалии, и теперь вот здесь, восемь дней назад. Так как парень молодой, то может показаться, что дело следует отдать медикам, а не следователям.
Харью кругами ходил по кабинету. Ему едва удавалось держать себя в руках, а прохладное отношение Ханнулы еще больше заводило его. Известие о новом происшествии пронзило полицейского будто током, и он был взвинчен и напряжен. Харью схватил фотографию, чтобы привлечь внимание Ханнулы.
– Когда я учился, это дело всегда приводили в качестве примера. Я был молодой, но та история застряла вот здесь. – Харью указал пальцем на седеющий висок. – У каждого есть случай, который невозможно забыть. У меня как раз этот. Нераскрытое дело, которым занималась международная полиция. Трое полицейских погибли во время расследования. Одну женщину задержали, но она исчезла, как иголка в стогу сена.
Поставив банку с колой на стол и поднеся фотографию к глазам, Ханнула внимательно ее изучил, но ничего не успел спросить, как Харью продолжил свой отчет:
– Европол, второе дело осталось открытым. Местный следователь погиб во время расследования. И новый случай здесь. Произошел неделю назад. Причина смерти неизвестна. По-моему, вопрос не медицинский. – Харью выдержал многозначительную паузу и снова приложил палец к виску. – Это продолжение истории, которого я ждал тридцать лет.
Ханнула придвинул последнюю фотографию. На ней был запечатлен молодой человек, для трупа слишком хорошо выглядевший. Следователь не понимал воодушевления Харью, но знал – старик редко ошибался.
– Ну что, возьмем дело у местных полицейских на себя? – спросил Ханнула.
– Местные этим не занимаются, – буркнул Харью, вручая папку документов молодому коллеге. – Хейкки, мы берем на себя дело, которого нет.
Ханнула разглядывал фотографию Йоханнеса Метсо. На снимке он был еще среди живых и явно наслаждался обществом своей подружки Диди Тиенсуу. Девушка была красивая, рыжеволосая и невинно соблазнительная в слишком коротенькой кофточке, обнажавшей татуировку вокруг пупка – узел. «О, черт», – ругнулся про себя Ханнула, но выражение его лица осталось неизменным.
Его мысли уже унеслись далеко, однако он бросил еще пару обычных вопросов Харью, чтобы показаться заинтересованным, и оставил его размышлять на диване, таком же старом, как и сам Харью.
Чувствуя себя совсем другим человеком, Ханнула допил колу, бросил банку в ведро и вышел в коридор. Там он всем телом прислонился к стене. У девушки была татуировка, которую он не хотел бы видеть никогда. Он достал телефон, но сразу звонить не стал. Ханнула решил обдумать ситуацию, однако в душе понимал, что