Александр Голиков

Я черепаха


Скачать книгу

ты испугалась и со страху

      Решила беглою рабой

      Идти одна на смертный бой,

      И вот пришла на собственную плаху.

      Но не бывает жизни без конца,

      Как не бывает пьесы без антракта,

      У жизни очень плохо с чувством такта,

      Она не пьёт воды с лица,

      Она не любит жечь сердца —

      Всё это можно сделать бесконтактно.

      И вот вино, допитое до слёз,

      Омоет губы влагой откровенья,

      И ты, забыв про прежние стремленья,

      Наполнишь дни туманом грёз

      И будешь плакать не всерьёз,

      Всерьёз не пережив забвенья.

      И ты не будешь вместе с нами петь,

      И ты не будешь вместе с нами слушать.

      Как мы умрём, как вырвут наши души,

      Тебе позволено смотреть.

      1997

      «Ты априори не поймёшь…»

      Ты априори не поймёшь,

      А опосля – не возвратишься,

      И в век минутой обратишься,

      И больше выдашь, чем возьмёшь.

      Ты будешь реже вспоминать

      Пустые приступы природы,

      У ней совсем другие роды,

      У ней совсем иная стать.

      А ты лелей из всех, кто мил,

      Ту, что, как маленький чертёнок,

      Тебе достанет из пелёнок

      Иное средство для чернил.

      19.10.1998

      Сонет полярной ночи

      Ты вновь один. И вновь зима одна

      Лелеет звонкий хруст озябших веток,

      И метка на челе – одна из меток,

      Что год за годом ставит седина,

      Как будто знает – не проникнет луч

      Туда, где уголёк и то отрада.

      И пустота. И ничего не надо,

      Лишь стылый мрак разгневавшихся туч.

      И ручейки – надежды талых вод —

      В притихшей мгле исчезли безвозвратно,

      Лишь желтизной сугробов солнца пятна,

      Как будто бы весны секретный код,

      Слегка напоминают про восход

      Но зябко, беспричинно, непонятно…

      11.12.2006

      Самый страшный сон

      Я к вам вернусь нескоро и неспешно,

      Когда мне небом станет потолок,

      Когда тебя не будет уж конечно,

      И твой давно истлеет некролог.

      Все будут петь, гулять и веселиться,

      А может – пить, ругаться и стрелять,

      Оставив мне на память только лица,

      Что время не умеет исправлять.

      Всё будет так, но, Господи! О Боже!

      Что мне осталось в бренной суете?!

      Исчезла та, что мне себя дороже,

      Чьи волосы струились в темноте.

      Та, в чьи глаза смотрелся, как в икону,

      С кем просто жил, но жизни слеп резон:

      Ушёл искать отчаяния в зону,

      В ту, что почище всех колымских зон.

      И всё. Теперь оставить и остаться,

      Не зная жизнь и жизни не любя…

      Какое счастье снова просыпаться

      И рядом видеть спящую тебя!..

      07–10.05.2001

      Жизнь поэта

      Снова стихи опустились на донышко

      Мутным осадком, похожим на взвесь.

      Мрачно