Глава 1
Каждое утро, идя на работу, я смотрю на лица людей, спешащих мне навстречу, и думаю – может быть, кто-то из них только что записался ко мне на прием. И завтра или через пару дней придет, чтобы рассказать обо всем плохом, что произошло у него в жизни за последнее время. За месяц, за год, за пятнадцать лет. Время идет так быстро и с такой разной скоростью, что иногда трудно уследить за происходящим. Вроде только что окончила школу, ты еще никак не можешь почувствовать себя взрослой, а вчера отпраздновали тридцать лет. Недавно покупали сыну первый велосипед и прикрепляли маленькие колесики, чтобы он не упал, а сегодня сын, смущаясь, спросил, надо ли ему сбривать пробившиеся над детской еще губой темные усики или немного подождать. Пока ты думала, что ответить, у сына выросла борода и появилась девушка, которая лучше знает, надо ли ему брить усы или лучше ходить похожим на нарядного дикобраза – девушка подарила ему оранжевую бандану и разноцветные носки, а ты ничего не можешь поделать – жизнь летит вперед, не ждет, пока ты сама повзрослеешь и помудреешь.
Я стараюсь рассуждать как можно более общо, представлять, что мне не тридцать восемь, а, скажем, две тысячи триста восемьдесят восемь, и я знаю всё, что было и что будет, что прошло и что еще не началось, все тайные причины человеческих бед и страданий. А иначе я сама сойду с ума, каждый день выслушивая истории моих посетителей – про усы, велосипеды, невест сына, свекровей, соседей, начальников и самих себя, потерявшихся в бурном потоке жизни. Некоторые из них считают себя моими пациентами – но я не врач в собственном смысле слова, и по образованию, и в обычном понимании – «прием – диагноз – таблетка».
Некоторые называют себя «клиентами». Но я не продаю услуги. И не считаю то, что я делаю, «услугой». Ничего плохого в этом старом русском слове нет, у глагола «услужить» даже есть приятный, добрый смысл. «Хочу чем-нибудь тебе услужить…» И слышишь – «помочь, сделать хорошее». Но сегодня в слове «услуга» слышится что-то приниженное, бытовое, сиюминутное, дешевое по сути своей.
Я работаю в кабинете бесплатной психологической помощи, открытой усилиями нашего городского главы. Говорят, что его первая жена когда-то выбросилась в окно, потому что не смогла пережить неизлечимой болезни обоих детей и их ранней гибели, одного за другим. Так это или нет, но первое, что он сделал, когда стал управлять городским округом, – предложил открыть несколько таких кабинетов и по конкурсу пригласить туда работать.
Я увидела в Сети объявление, слегка удивилась – довольно необычное предложение, и решила попробовать. Мое образование дает мне эту возможность. Конкурс был, но совсем небольшой, потому что требовалось иметь высшее психологическое образование, диплом гособразца и опыт работы с людьми не менее семи лет. Зарплата предлагалась по меркам нашего города неплохая, но очередь, мягко говоря, не выстроилась. В результате из пяти обещанных центров открылись три, два вскоре закрылись, наверное, глава не успевает следить за всем происходящим в нашем городе и всех относящихся к нему теперь поселках, селах и деревнях. А мой кабинет остался работать, и мне неожиданно понравилась новая работа, поглотившая меня полностью.
До этого я преподавала психологию в нашем университете, любила свою профессию и никогда не думала, что появится что-то, что заставит меня уйти с кафедры и перестать читать лекции и вести семинары. Но потом на наш факультет назначили нового декана и… многое в моей жизни изменилось, скажем так.
– Ольга Андреевна, на двенадцать мужчина не придет, можно мне с вами поговорить? – В дверь заглянула моя секретарь Юлечка.
Юлечка проходила практику в нашем кабинете в качестве стажера, она учится на психолога уже шестой год, время от времени уходя в академический отпуск. Работать у меня ей понравилось, она задержалась здесь, я подозреваю из-за того, что я помогаю ей разобраться в ее запутанной личной ситуации.
Она состоит в том, что Юлечка беззаветно любит смазливого мальчика, которого нужно встряхнуть, отобрать у него машину, деньги, большую часть ненужной одежды, все украшения и лишние игрушки и заставить пойти работать хотя бы три раза в неделю. Но Юлечка его любит и ничего поделать с собой не может. Видит что-то свое. Терпит, страдает, возмущается и любит.
Как можно любить нечто очень жалкое, ничтожное, не имеющее воли, цели, совести? А если у этого нечто – симпатичное личико, длинные ровные ноги и очаровательная улыбка? Спросите у мужчин, они большие специалисты в том, как выбирать себе любовь по экстерьеру, не заглядывая внутрь, точнее, наполняя нутро по своему воображению. Красивая – значит, хорошая. Гармония мира – внутри нас, и нам очень трудно с этим что-то поделать. Так я объяснила однажды Юлечке, и она услышала в моих словах что-то приятное для себя.
– Да, заходи, конечно.
– Ольга Андреевна… Он вчера ночью поставил фотографию вот с такой подписью… – Она протянула мне телефон.
«Ожидая тебя, мой малыш» – было написано по-английски под фотографией довольно молодого, но уже очень