здесь первый, доложись.
– Открыл внешний люк, фалуюсь, провешиваюсь. Выхожу к релингу батареи-кольцо, здесь жду второго пары.
– Принял, первый. Что с видео у тебя?
– Да работает у меня камера. Я ж включал… А! Прошу прощения, первый. Даю сигнал в эфир.
– Есть картинка, – сказал я. – Отбой первого контроля, «квинта». Дьяк, быть на связи постоянно, очередной контроль операции к первому на диспетчерскую в интервале тридцать. Отставание от графика работ оцениваю как нулевое. В том же духе, «квинта», но без гонок.
– Здесь врач, контроль самочувствия группы на интервале тридцать после сдачи отчёта первому.
– Поняли все врача.
Причина заливания рабочих помещений звездолёта на жёсткий старт пеной, безусловно, священна, но какая же теперь нам, реаниматорам, морока! Сломать пену, отработанную и видоизменённую надриманом, легко, кубометр слопывается от толчка рукой в дециметр, но хлопья надо убрать, а вакуум в корабле, хоть и невысокий, и невесомость в корабле, и что прикажете делать, решетом вычерпывать? Наддувать отсеки газом и собирать «снег» ручным пылесосом? Да, так хочет древняя книга – инструкция. Пятьдесят кубов объём рубки. А пылесос, товарищи, ручной во всех смыслах. Но не я ли лихой второй пилот лихого шкипера Шкаба? И не сто двадцать ли кубов у меня в подпалубе под рубкой? В известном мне месте я вскрыл универсальным инструментом секцию палубного настила, отделил её, отвёл в сторону и прикрепил двумя карабинами к первому попавшемуся поручню. В образовавшийся проём я толкнул светильник, нырнул вниз головой сам, проник в неглубокую каверну технического хода, ведшего прямиком в подпалубу. Отдраил люк, без всякой лёгкости протиснулся в подпалубное помещение, осмотрелся там, среди опор и магистралей, проверил задрайку люков на обоих ограничниках, убедился, что всё в порядке, задрайка о-го-го какая, вернулся ногами вперёд в рубку, подпалубу тщательно залючил и затем осмотрел и попробовал на «дыхание» клапан уравнивания давления на тяжёлой переборке подпалубы. В положение «аварийный сброс» клапан типа КДК-4, как я и надеялся, становился движением в полключа, и ключ ходил очень хорошо. Я открыл клапан, расчековал и вытащил из патрубка стакан с фильтрующей решёткой, сунул его в карман на лодыжке, закрыл клапан. Три шестилитровые канистры с сердитой и дешёвой пожаростойкой углекислотой техники, готовившие предстарт, прихватили по моей просьбе к стене главного рубочного шлюза, слева, справа и сверху от люка, если стать нормально, ногами к полу. Я отвинтил барашки на всех трёх и, пока наддув производился, посмотрел, как там у меня дела на рабочем столе диспетчерской. Группа работала. Когда датчик показал триста ртутного и баллоны иссякли, я проверил крепление диспетчерской на отрыв, нырнул под настил опять, укрепился там двумя ногами, спиной и правой рукой в позе леонардовского человека, взялся за ключ клапана уравнивания давления и повернул его.
Рубка очистилась. Я повернул ключ обратно.
Таким образом я и управился со «снегом» задолго до времени контроля. Подпалубу потом будет времени убрать, и, главное,