Алевтина и Света. Девочки в пижамах прошли к стоящему рядом со столом дивану, ни разу не подняв от пола глаза.
Натиск завуча в просьбе был просто сталинским. Её металлический голос несколько раз произносил «Ну» и дальше вопрос звучал так: «Что вы мне только что сказали?».
Девочки молчали и исподлобья смотрели друг на друга. Обращаясь к нам, не дождавшись ответа, завуч констатировала: «Они отказываются идти с вами гулять и просят больше сюда не приезжать. Да? Девочки?».
Воцарившаяся тишина, уход девчонок словно в замедленной съемке, голос заведующей сквозь звенящую пустоту. Объяснения про прекрасную вскорезаберущую мать и про то, что нас предупреждали.
Я чувствовала опустошённость и закипающую злобу, хотелось высказаться. Но глубокий вдох вышел выдохом освобождения. Я же психолог. Я психолог. Разговоры бессмысленны. Решение руководство было принято за долго до сегодня.
Состояние шока, «как обухом по голове» заставило помолчать в течении неопределенного времени. В полной тишине мы, собрав документы, накинув верхнюю одежду, не прощаясь и не застегиваясь, вышли из кабинета в холл и в январь.
Интересная ситуация, подумала я на взводе, дергая молнию пуховика, которая никак не хотела застёгиваться. В размещении детей в данном заведении заинтересованы все, и руководство, и родители, лишенные родительских прав. Родители платят, приезжая раз в месяц какую-то сумму, а заведение не отправляет детей «дальше по этапу» в детский дом. А областная опека об этом просто не знает, хотя очень странно выдавать шестое разрешение на встречу с детьми от разновозрастных пар кандидатов и НИ РАЗУ не подтвердить факт согласия. Молния застегнулась к самому концу моей тирады.
Северный чудесный город еще четыре дня до нашего отъезда радовал своими красотами – ведь здесь мы были впервые. Вместе с нами в местные рестораны и музеи ходила педофилия. Как бы вкусна не была еда, как бы не интересна экспозиция, разговор так или иначе «съезжал» в тему, которая не укладывалась в наших с мужем головах. Мы улетели домой.
Но даже 2000 километров не уменьшили досаду виновности без вины…….
Последней каплей в нашей первой истории стало блокирование аккаунта старшей Алевтины в социальной сети с письмом матери и угрозами, что мы пожалеем, если вернемся, хотя бы, еще раз за ЕЁ детьми, потому что козырь в виде педофилии у неё есть и свидетели тоже. Сообщения прекратились после ответного письма Романа: «Это Ваше право так думать, только угрожать нет ни смысла, ни повода».
Попытка вторая. Недоумение
Мы не сложили руки, продолжили мониторить базы детей сразу по возвращении в родной город.
Мужу дольше удавалась смотреть кандидатов в галерее образов на сайтах сирот, мне нет. Я уставала. Попробуйте посмотреть фото детей, и вы все поймете.
Листая в очередной раз нужную информацию, Роман повернул ко мне экран телефона. Грустными глазами смотрела в мою душу скромная блондинка лет четырех. Ника, так её звали, вывела нас на своих родственников – брата