тебе понятно-то?
Я спустился в яму.
– Хорош, мужики. Баба на корабле – каюк кораблю. Давайте работать. На сегодня впечатлений хватает и без вашей ругани. – Меня услышали. Через какое-то время стал слышен отчётливый стук рихтовки, который производил Дима, и общее молчание думающих о чём-то своём мужиков.
Лирическое отступление о долгах
Когда ты работаешь и кредитов у тебя нет, а зарабатываешь ты достаточно, то, по идее, деньги у тебя всегда должны быть. Логично? Логично! Смею вас заверить – это не так. Деньги у меня были. По крайней мере, свой взнос я мог внести без проблем, и даже ещё чуток осталось бы, на поддержание штанов так сказать, а вот за Ирину у меня уже не было. Если ты холост и затраты на семейный бюджет у тебя минимальны, то все кому не лень знают о твоих финансовых активах и стараются брать у тебя в долг. Будучи не обременённым обязательствами перед женой и возможными детьми, ты, соответственно, в долг даёшь. И берут. Не стесняясь. А вот с отдачей, как я убедился, когда мне понадобились свои же кровные, хуже некуда. У меня создалось впечатление, что деньги, которые я давал взаймы, уже мне не принадлежат. Они, эти деньги, как бы сами собой выросли в чужое благосостояние, которое я с наглой уверенностью, что прав, попытался разрушить. Должник рад тебе только в одном случае: если ты забыл о своих деньгах или, хоть это и прискорбно для должника, взял и умер. Каких только оскорблённых чувств своих должников я ни ощутил, каких речей ни выслушал… Я, грешным делом, стал завидовать уже женатым, по уши сидящим по желаниям своих благоверных в кредитах и не могущим по определению давать деньги в долг. Единственным отдавшим деньги тут же и ещё извинившимся за задержку оказался сосед по лестничной площадке, запойный пьяница, перехвативший у меня пару месяцев назад пятёрку во время запоя.
Столкнувшись с ним в лифте, наслушавшись за день всевозможных отказов по всевозможным причинам, почему мне не могут вернуть мои же деньги, я со злостью спросил его: «Ты, сосед, деньги собираешься вообще возвращать?» Сосед не обиделся, не возмутился, он просто и естественно спросил: «Сколько?» – «Сколько брал, столько и верни». – «А сколько я брал?» Я, грешным делом, подумал: издевается, гад, возвращать не хочет. Со злости и брякнул: – «Десять! Сколько ещё!» – «Ты меня извини. Я когда в запое, я просто не помню, у кого и сколько беру. Неудобно, конечно, спрашивать у людей: „Я у тебя денег не брал, случайно?“ Обычно уже все знают и, когда пропьюсь, мне сообщают, сколько давали. Я тебе сейчас занесу».
Лифт довёз нас до нашего этажа. Мы вышли. Я пошёл к себе, он – к себе. Пришёл он через пять минут. С деньгами. Как-то удивительно это выглядело; и его извинения, и деньги сразу… А вот то, что он у меня столько не брал, было нехорошо… Пришлось врать, что он уже пятёрку отдавал, у меня заранее из головы вылетело. Взял я пятёрку, которая мне погоды не делала, ещё раз выслушал извинения и остался в раздумьях: «Вообще, порядочность в отношении с деньгами – это как? Не брать в долг? Или не давать?»
Поутру,