семью,
Что солдата провожала,
Про заветную скамью.
От вина отяжелев,
Он всплакнет, не пряча слез.
«Хватит, дочь», – не утерпев,
Скажет от седин белес.
Тугулук – это наше родовое село. Родители отца в нем родились и жили, родители мамы. На местном кладбище они и похоронены. О чем очень сильно жалею, так это о том, что не проявила в свое время любознательность, не выспросила о предках. Теперь уже поздно, никого не осталось, кто помнил бы их. Судя по возрасту села, их останки покоятся на старом сельском кладбище, которое находилось там, где теперь стоит средняя школа.
Есть у каждого малая Родина,
Дом родительский, двор и судьба,
И дороги, что вроде бы пройдены,
И пустая по жизни ходьба.
Есть у каждого чувство забытости,
Рядом много, но ты одинок.
И речей и поступков избитости,
А какой от избитости прок?
Тянет за душу груша старинная,
Что у дома родного росла,
Да тоска вековая, былинная,
Будто ты всей землей понесла.
Тянет, манит сторонка родимая:
«Приезжай, поклонись, повинись!»
Небом гретая, Богом хранимая,
Подарившая мне мою жизнь.
Есть у каждого Родина малая,
Та, что помнит тебя и зовет.
Там, где пахнет травою и мамою,
Она светит, и любит, и ждет!
Я, студентка, на каникулах. Мама и груша
Мама
О маме самые светлые воспоминания. На Руси были, есть и, хочется верить, будут женщины, которые ради семьи, детей готовы жертвовать собой.
Наша мама из породы этих женщин. Никогда на себя у нее не оставалась времени. Она жила нашими проблемами, заботами. Все время что-то шила, стирала, варила, пекла, при этом еще работала в колхозе звеньевой. Мне, пожалуй, только теперь становится понятен смысл слова «выносливость». Она выносила все, что на нее взваливала жизнь. А она валила на нее немилосердно столько всего! Однажды мама нам рассказала историю: отец был на фронте, кто-то пустил в селе слух, что он ранен, лежит в госпитале в г. Ставрополе. Мама подхватилась, в ночь пешком пошла в Ставрополь, не пошла – побежала. Всю ночь добиралась. К обеду следующего дня добралась. Оказалось, однофамилец. Представить себе не могу, что мама пережила тогда.
Спасала вера – вера в Бога, вера в семью.
Колыбель моя – деревушка,
Хлеба пахнущая краюшка,
Соль в солонке, лампада в ночи
И Христовы строгие очи.
Святость духа в углах таится,
Мне не спится,
Блаженно не спится.
Я не верю в святых небесных,
Я не видела их, телесных,
Но у Троицы запах чобора,
За которым я в поле топала,
А у мамы святые руки,
Узловатые, как бамбуки.
Мне б еще раз лампаду в ночи
И Христовы строгие очи,
Пахнет чобором пусть
И тени
На стенах дрожат в исступленье.
Любовь