книга
Человеку надо любви, и он взывает во Вселенную: дайте, мол, побыстрее, побольше и как мне требуется, негодую. А Вселенная по этому поводу рассуждает как? – Вселенная не рассуждает никак. Однако любовь к людям всё ж таки приходит.
Постучавшись в грудную дверь, любовь требует от человека выйти из скафандра в открытый космос. Но многие стесняются, поэтому либо выходят понарошку, либо просовывают наружу какую-нибудь незначительную часть тела. Чуть осмелев, выпрыгивают на пару мгновений, чтобы тотчас вернуться в скафандр. И посмотреть, а как там объект любви – уже вышел?
В любви считается всё: вздохи, слова, количество цветов и приседаний, взгляды по сторонам, (не) вымытые тарелки-вилки, опоздания и ночи под дверью. Эта валюта настолько относительна, что близка к абсолютной. Охота за ней ведётся с остервенением, какого не знают реальные деньги, а страх банкротства превращает людей в чудовищ. Война (а это война) продолжается до того момента, пока человек не найдёт в себе силы выйти из скафандра. Или пока у него не кончатся силы в нём оставаться. А в космосе счёт заканчивается за ненадобностью. Там и валюта ни к чему. Там что-то другое, особенное. Непостижимое.
В этой книге собраны искренние и глумливые, пронзительные и леденящие, глубокие и поверхностные, наивные и ядовитые, нежные и безжалостные стихи о любви. Нет, они не о том, что любовь делает с человеком. Они о том, что человек делает с любовью, лишь бы перевести на понятный язык пугающие внутренние метаморфозы и оправдать своё нежелание выйти из скафандра.
Эта книга – для вас. Читайте, мои дорогие. Смейтесь, грустите, пойте, злитесь, тоскуйте, умиляйтесь, бойтесь. Одним словом – чувствуйте. Чувствуйте себя живыми.
Там, в космосе – безусловная победа, богатство, слава и многое другое, что можно долго описывать словами, для этого никак не подходящими и не предназначенными. Там – одно из самых чудесных обретений, возможных в жизни и доступных каждому. Главное – выйти наружу. Пора.
Благодарности
Спасибо Дмитрию Михееву. Дима, без тебя этой книги не могло случиться.
Друзья мои, спасибо вам. Я не называю вас поимённо, потому что вы и так все здесь. Спасибо за поддержку, за критику, за внимание и демонстративное молчание, за сюжеты и их развенчание, за вашу реакцию, за то, что вы у меня есть. Эта книга – вам. Ну да о чём я говорю!..
Главное спасибо – моим любимым родным девочкам
Медузы и арбузы
Медуз с арбузами хоровод.
Медузы арбузам: Вперед! Вперед!
Арбузы медузам: Назад! Назад! —
Слабые тормоза.
Медузы арбузам: За мной! За мной! —
С мякотью вашей не страшен зной!
Арбузы медузам: Куда? Куда? —
Мы люди, а не еда.
Медузы арбузам: Наверх! Наверх! —
Сверху – и вниз, на парах на всех!
Арбузы медузам: Никак! Никак! —
Нежны и ранимы бока.
Медузы арбузам: Банзай! Банзай! —
Прыжком самурайским воздух взрезай!
Арбузы медузам: Отбой! Отбой! —
Не нужен арбузный бой.
Медузы арбузам: В игру! В игру! —
Прекрасен же наш хоровода круг!
Арбузы медузам: Да ну! Да ну!
Лучше смотреть на Луну.
Медузы медузам: Что за блажь? —
С арбузами скучно. Айда на пляж?
Арбузы арбузам: Медуз дави! —
Они недостойны любви.
Не разлей вода
Две подруги, смешная и строгая,
К нам забрели на рюмку чая.
Первую я прицельно трогаю,
Вторая прицельно мне мешает.
За каждым следит моим движением,
Бьёт по рукам: «Не лезь! Не лазь!» —
Всё потому, что с первой в сравнении
Вторая не удалась.
Когда-то
Когда-то однажды, давно когда-то,
Настолько давно, что глаза сокрыли,
Была у меня ты, была у меня ты,
И был у тебя я особой былью,
И зрели рулады, и танцы спели,
И в утро кауро вливался вечер,
И были огни новогодней ели,
И свечи каштана, каштана свечи,
И стыли стремнины, плясали плёсы,
И было неверье вернее веры,
И ты нисходила ко мне с утёса,
И я выползал из своей пещеры,
И путались плотью дрёмы в яви:
Я грел тебе лето, морозил зимы…
И было всё так легко поправить.
И было всё так непоправимо.