«Там та-да-да-да-дам та-дам та-да-да-да-да-дам» – и махала крыльями. Большего добиться было невозможно. Снять пачку – тоже. В ней и увалилась спать.
Впоследствии Ленка на все расспросы Вики о подробностях дальнейшей гулянки отмахивалась: мол, напились все трое – видимо, домашнее шампанское дало в голову всем одновременно. «Ничего не помню, отвали и вообще гони пачку». «Обиделась, – подумала Вика. – Из-за пачки, я ведь её ухайдакала. А может, они с Алкой спецом договорились не рассказывать мне ничего – в отместку?» Вика больше ничего не выясняла, но заметила прохладцу в отношениях с Аллой. Из-за пьянки, наверное, или… Она была неявной – скорее, как бы угадывалась. Эта неочевидность была неприятна Вике: всё-таки многолетний «пермский след» никуда не делся.
И вот на эти сомнительные дрожжи Ленкиного шампанского подоспел «Щелкунчик». Градову и Воробьёву поставили репетировать партию Маши. Обеих.
Глава 3
Таня опять осталась в группе последней: всех детей уже забрали родители. Воспитательница Елена Валерьевна взглянула на часы: 18:45. Видимо, опять ей придётся вести девочку домой… Не хотелось бы. Но пока есть ещё пятнадцать минут до конца смены. Вдруг кто-нибудь за ней придёт. Бедный ребёнок. Надо ж было в такой семье родиться…
Таня сидела на полу в игровом уголке и возилась со своей любимой игрушкой – деревянным солдатиком с нарисованными на пол-лица большим ртом и зубами. Из его головы торчала резинка – видимо, чтобы за неё можно было подвешивать игрушку, например, на крючок или, может, на ёлку. Елена Валерьевна не знала, откуда и как давно появился в группе этот Щелкунчик – принёс кто-то, но давно заметила, что он любимец Тани. Хотя, как казалось воспитательнице, ничего красивого в нём не было: большеротый уродец, да и краска с него уже облезла в некоторых местах. Но вот же нравился он Тане. «Надо поискать дома книжку со сказками. Там есть “Щелкунчик и Мышиный король” Гофмана. Принесу и почитаю детке, когда она вот так в следующий раз будет ждать своих родителей-алкашей».
– Семь часов. Давай, Танечка, одеваться. Опаздывают твои мама с папой. Пойдём им навстречу, – Елена Валерьевна потрепала девочку по светловолосой коротко стриженной голове. – Пойдём-пойдём.
Таня подняла на воспитательницу грустные серые глаза, а Щелкунчика зажала в ладошке и прижала к груди.
– Хорошо, можешь взять Щелкунчика с собой, – разрешила Елена Валерьевна и, увидев непонимающий взгляд девочки, пояснила: – Этого солдатика зовут Щелкунчик. А ты не знала, да? Щелкунчиком он называется потому, что щёлкает орехи, поэтому у него такой большой рот и зубы. Только завтра принеси его, ладно? А я возьму книжку и почитаю вам перед сон-часом сказку про Щелкунчика.
Грусть у Тани тут же улетучилась, и девочка радостно побежала в раздевалку. Переобув сандалии, положила игрушку в карман вылинявшего и давно не стиранного платьица и прижала её ладошкой. В этот момент входная дверь распахнулась, и на пороге появился шатающийся Танин отец. Для надёжности он ухватился за косяк и мутным взглядом обвёл раздевалку.
– О,