хотел, чтобы она перестала лить слезы. Это же такая честь – попасть в учебники истории, сделать великое дело. Всё, что было раньше, можно теперь смело называть космическим туризмом. Люди заныривали в бездонный океан, плескающийся над атмосферой, вешали там спутники-буи, загрязняли его, как, впрочем, и всё, до чего могли дотянуться. Но нельзя было сказать, что они там обосновались. Сам космос, несмотря на его притяжение, был чужд человеку, как и вода. Ты мог любить плавать или нырять, но ты не мог жить в море. Смысл плавания открывается лишь тогда, когда ты доплываешь до другого берега. Вот и они отправились на другой берег чёрного океана.
Мать всё понимала и, благодаря или вопреки этому, очень боялась за него. Как отпустить единственного сына на пять лет во мглу, с риском никогда больше не увидеть? Ведь даже его тело может никогда не попасть домой, если что-то произойдёт. Но она всё же отпустила. Дима помнил тот момент, он уже готовился сообщить, что никуда не полетит, что останется с ней и с больным отцом, который мог не пережить эти пять лет и не дождаться его возвращения. Но именно отец сказал тогда матери, что доживёт свой век спокойно, лишь зная, что сын идёт к своей мечте. А это, действительно, была мечта. И она вытерла слёзы и благословила его. В такие минуты, запертый в тесноте на несущемся во тьме корабле, он всегда вспоминал её слова: «Лети к звёздам, сын, и принеси нам с отцом одну».
Дима вспомнил тот миг, когда «Одиссей» включил главный двигатель и начал разгон вдоль орбиты, уходя на вторую космическую, а сам он смотрел в иллюминатор на Землю и выискивал дом. По видеосвязи родители желали ему удачи и старались сдержать слёзы. Он обязан вернуться, что бы ни произошло. А потом стало по-настоящему страшно. Никогда ещё ни один человек не уходил так далеко от зелёной планеты. Даже полёт на Луну формально оставлял американцев около Земли, она была над головой как на ладони. Сейчас же они оказались от неё на расстоянии в двести семьдесят миллионов километров, и отсюда даже маленькую голубую звёздочку нельзя было рассмотреть, мешало яркое Солнце. А на максимальном удалении, когда Земля и Марс окончательно разойдутся по разные стороны от Солнца, между ними и домом будут целых четыреста миллионов километров. Цифры и факты пугали. Но когда о них не думаешь, кажется, что ты просто где-то на орбите родной планеты, болтаешься в невесомости на МКС.
Что такое подвиг рыбака, вышедшего в море за рыбой, по сравнению с подвигом Колумба, ушедшего за горизонт в поисках новых земель? Что такое подвиг обычного космонавта по сравнению с подвигом колонизатора Марса? Дмитрий чувствовал себя новым Гагариным. Они все тут были Гагариными, Колумбами, Магелланами – одним словом, первопроходцами. И за их судьбой следили восемь миллиардов человек. Завтра, если всё пройдёт хорошо, вся Земля будет ликовать от того, что человечество вступило в новую эру, добралось до другого берега. А сегодня ему надо просто не облажаться и всё проверить.
В первом модуле помещения были весьма тесными, меньше любого на