протянул Ссадаши, перекладывая руку себе на плечо и приобнимая за талию Дейну, – сегодня веду я.
И грянула музыка! Лихая, задорная и скачущая, словно почуявший волю жеребец. Ссадаши и Дейна, не сговариваясь, повернулись боком и под громовой хохот щека к щеке побежали по залу вытанцовывать народную поскакушку. Если наг лишь задорно извивал хвост, ну и ещё успевал кончиком бить по полу в такт музыке, то Дейна подпрыгивала за двоих. И так ловко, что мужики, которые в поскакушке старались больше дам, ободряюще засвистели. Дотанцевав до столиков, парочка развернулась, и Ссадаши раскрутил Дейну и отпустил её кружиться по залу и выписывать ногами коленца и идти едва ли не вприсядку.
– Во девка даёт!
– Давай, Дейна! – Ссадаши хлопал в ладоши и стучал хвостом в пол. – Покажи этим неженкам, как по-нашему!
Раскрасневшаяся и раззадорившаяся женщина топнула так, что мнительной Ейре послышался хруст половиц, хлопнула ладонями по бёдрам, а затем приглашающе вскинула руки в сторону наагалея, насмешливо сверкая глазами.
«Ну что? Сможете?»
«Я? – Ссадаши ехидно приподнял бровь и изогнул хвост. – Лучше тебя».
И, раскинув руки, пополз по залу, выписывая хвостом такие кренделя, что гости охнули сперва в ужасе – вот змеища-то! – а потом завопили и захлопали. «Топал» змей не хуже Дейны, хвост то бухал в половицы, то хлестал их.
– Ты смотри, чего хвостом-то творит!
– Ядрёней, ядрёней давай!!!
Доплясав до Дейны, наг сцапал её хвостом и бросил себе же в объятия. Хохочущая хранительница повисла на его шее, и они вновь закружили по залу, уже плавнее, но всё так же задорно, вызывая восторг у зрителей. Разухабистая музыка вознеслась к потолку и оборвалась, успешно заменившись хохотом, свистом и притоптыванием. Громче всех хохотал Ссадаши. Дейна, откинувшись назад и повиснув на его руках, тоже смеялась до слёз.
– Эй, тебе удобно вниз головой хохотать? – наг подпихнул её хвостом под спину и, подняв, прижал к своей груди.
Разгорячённая и развеселившаяся девушка продолжала смеяться, пока он нёс её под подбадривающие крики к столу.
– Хи-хи-хи-и-и-ха-ха-ха-ха, – Инан, упершись руками в колени, плакала от смеха. – Матушка-Богиня, как вы… щека к щеке… кони Вару̀шевой колесницы4! Я хочу теперь на императорский бал, посмотреть, как вытягиваются чванливые лица, когда вы танцевать начнёте… Божечки, я щас умру… Ха-ха-ха…
Ссадаши усадил Дейну и сам плюхнулся на своё место, с весёлым прищуром посматривая на хранительницу. Та смеялась, откинув голову назад, на прижавшуюся к ней перепуганную кошку, и была в этот момент невероятно красива. Яркие губы, блестящие глаза, растрепавшиеся кудри и тяжело вздымающаяся грудь. Протянув назад руку, чтобы погладить кошку, Дейна слегка изогнулась, и в плавном изгибе её тела было столько женского соблазна…
– А знаете, господин, – Дейна широко улыбнулась, – пейте. Боги со всем… Пейте. Растрясём весельем это болото.
– Вот это правильно, ребёнок, – одобрила