Перемещенные лица. Ольга Варенцова

Вероятно, они прятались за забором, и когда погромщики, навалившись, сломали его, то не успели выбраться и были затоптаны мародерами, спешившими вынести из лавок самые ценные вещи.

      Гершом решил больше не пытаться геройствовать. Его мысли наконец пришли в порядок: нужно спасать семью, а не стены. Сразу стал понятен план дальнейших действий: вот сейчас он добежит до лавки, заберет деньги и одежду, доберется до железнодорожной станции и сядет на первый поезд до Николаева. Оттуда вместе с семьей – в Каменец Подольский. Дальше – Броды, своеобразный транзитный пункт и временное пристанище для сотен российских евреев перед переходом австрийской границы. Затем на поезде в Берлин, из Берлина – в Гамбург, оттуда – в Бремен, где они сядут на корабль, плывущий до Аргентины. В той далекой стране, за океаном, где нет черты оседлости, он снова сможет, как в детстве, возделывать пашню. Там он станет земледельцем, и ни один указ, вроде указов Игнатьева, не лишит его законной собственности.

      Этот план созрел в голове Гершома около двух месяцев назад, когда он прочитал в «Гамелице» объявление: некий Кауфман ищет добровольцев, желающих купить в складчину плодородные земли в Аргентине. Газета сообщала, что тот был одним из трех делегатов, кого подольские евреи отправляли в Европу для поиска меценатов, готовых оплатить российским единоверцам «алию» в Палестину. Найти спонсоров послам тогда не удалось, и двое их них вернулись в Россию ни с чем. А третий – тот самый Кауфман – случайно встретил в Париже аргентинского консула, предложившего свою помощь в покупке участка у знакомого землевладельца. В объявлении также отмечалось, что Аргентина всячески приветствует иммиграцию. Согласно принятому в стране закону, правительство берет на себя расходы по оплате проезда и проживания для прибывающих в страну переселенцев. Гласберг глубоко вздохнул для храбрости, выбрался из толпы и пошел к лавке.