на втором этаже, заросшая подъездная дорога, ведущая ко входу – особняк был классическим европейским образцом 17-го века. Погода и время обошлись с ним жестоко, превратив из прекрасной архитектуры в жуткую заброшку.
Находясь почти в самой чаще леса, дом устрашающе возвышался над пришедшим к нему путником, стремясь поглотить его. Некогда белые стены облезли и позеленели от проросшего мха и плюща в трещинах, а половина окон лишилась стекол. На секунду переведя дух у порога огромного здания, Эрика с трудом толкнула массивную дверь, мерзко скрипнувшую несмазанными петлями. Отсыревшая от времени древесина противно прилипла к пальцам, оставив на них щепки и грязь. Поморщившись, Эрика вытерла пальцы прямо о кофту, висящую на поясе, и осмотрелась. Комната, в которую она попала, очень походила на приемную гостиную, лишенную всяческой мебели. Только старинный камин в углу казался нетронутым. Высокие своды, полуразрушившиеся от времени, зияли темными разводами от сырости и пробившихся кое-где мхом и грибком. В единственном окне были разбиты стекла, и в них успешно проросли ветви стоявшей рядом старой ели – внезапно они всколыхнулись, видимо, белка поспешила покинуть ставшее небезопасным убежище и скрыться в дупле. Вся комната в целом внушала какой-то благоговейный страх перед беспощадным временем, которое, казалось, остановилось здесь.
Очнувшись от созерцания лепнины над дверными проемами, Эрика вспомнила про свою запись. Поменяв на камере настройки, подходящие для помещения, сначала она сняла себя, а затем принялась обходить комнату, чтобы запечатлеть интерьер особняка.
– Что ж, давайте пройдем дальше, что-то мне подсказывает, что тут много интересного.
Правда, она пока не знала, как комментировать происходящее, но надеялась, что займется этим позже, во время монтажа. Хотя все в этом месте пришло в упадок, Эрика полагала, что в свои лучшие времена это было весьма роскошное и красивое жилище. Следующая дверь далась тяжелее, будто отказываясь пускать незваных гостей в свои мирно спящие владения – даже пришлось на время убрать камеру и двумя руками толкать высоченные почти двухметровые двери.
«Кто же такие придумал? Взглянуть бы им в глаза», – досадовала в душе она, сумев через пять минут сделать лишь небольшую щель, куда едва могла проскользнуть. Собравшись, Эрика предприняла еще несколько безрезультатных попыток отворить преграду, но та отказывалась поддаваться, застряв намертво. «Ладно, и этого хватит», – решила она в итоге, подхватывая камеру и протискиваясь сквозь створки.
Эрика отвлеклась, отцепляя кофту от дверной ручки, и не успела оценить обстановку в новой комнате. Сделала шаг вслепую. Кроссовок предательски соскользнул с камня.
Пол ушел из-под ног. Земля, рыхлая и словно только что вспаханная, осыпалась под ногами. И Эрика провалилась в яму.
С отчаянным криком и барахтаньем она старалась зацепиться хоть за что-нибудь. Но земля забивалась в глаза и рот, в уши и ноздри, мешая