И как тогда рассуждали политики? Они должны отсоединяться или не отсоединяться. Но варианта не отсоединяться – не было. Вариант был один. Отсоединяться. Но они должны были, отсоединяясь – уходя, отдать всё, что к ним было присоединено! Уйти, но взять только «своё» и ничего не забрать «лишнего»! И я понимаю. Это какой-то туман. И всё это осталось, где-то, но не здесь… И я стою смотрю на свою спутницу, и, задыхаясь, понимаю, что нужно делать (!), и, не выпуская руку девушки, куда-то иду… и просыпаюсь…
И, проснувшись, не могу вспомнить, а куда я пошёл…
Александр Ефимов
Пьяный лес – Дубровка – Свинчус
Всю ночь дерево, под которым стояла палатка, протяжно скрипело на разные лады. Шумел лес. Сквозь сон казалось, что это шумит море, что это корабль качается на волнах и скрипит на нём мачта. Сколько раз читала я подобные рассуждения и пожимала плечами: «Не похоже». Оказалось, нужна ночь и сильный ветер. А ветер задул не просто так. Погода решительно изменилась, небо заволокло густой белой мглою. Из неё хотел и всё никак не мог пролиться дождь.
В пять утра в лесу не видно ничего, это вам не Приполярный Урал. Такая темнотища, что, выбравшись из палатки за водой, я минуту размышляла, в какую сторону идти. Безнадёжно включила фонарик. Точно такая же темнота наступает вечером, около половины седьмого в лесу и чуть позже в поле. Приходится беречь светлое время: вставать и ложиться рано; отбой был около половины девятого, непривычно. Когда руководитель похода проснулся среди ночи, я, как-то уже выспавшись, спросила, который час. На что руководитель с ужасом ответил, а я с ужасом услышала: только полночь! Ещё пять часов нужно спать!
Важной вехой сегодняшнего маршрута был Пьяный лес под Тырново. Ради интереса взяли восточнее деревни, чтобы выйти к ручью Шатор, протекающему по одноимённому оврагу (впрочем, на вид это балка; да, ведь есть ещё балка с донным оврагом!). В отличие от болот, балки и овраги мне нравятся: есть в них какая-то динамика.
По обочинам лесной дороги стоят грибы. Бездна мухоморов, опят и старых маслят. Маслята растут так, будто кто-то шёл с полной корзинкой и ровно их оттуда сыпал. Нашлись даже белые и горсть лисичек – на суп их. Шатор широк, борта его раздвигаются местами чуть не на сто метров, а в устье, должно быть, и того шире. По северному борту Шатора накатана дорога. Сама балка змеится огромной трещиной в лесу, дно её зарастает осиной и берёзками. Ручей внизу тёмен и тих, его можно перешагнуть в один шаг. Но ниже по течению уже целая котловина налита водой.
Незадолго до этой котловины дорога предусмотрительно делится надвое: одна ветка пересекает Шатор, другая отходит в сторону. Зачем она отходит, становится понятно позже, если двинуться вдоль борта без дороги. На этом участке от балки отрастают длинные и глубокие боковые лапы, в количестве небольшом, но достаточном для того, чтобы проложить дорогу где-нибудь ещё.
Эволюции с Шатором, повторюсь, совершались лишь из интереса. Быстрее и проще попасть к Пьяному лесу через Тырново. Пьяный