лишь охотой и собирательством, современным обществам нужны правительства. Как бы незаменимы ни были правительства, все они несовершенны, но одни явно менее совершенны, чем другие. Хорошими или плохими конкретные правительства делает не то, как они приобрели свою власть. Таковыми их делает только то, как они этой властью пользуются и что такое использование означает для личной безопасности и благополучия каждого гражданина их страны. И это может иметь лишь отдаленное отношение к обстоятельствам, при которых нынешние правители оказались у власти.
Таким образом, в любой стране мира граждане отчетливее увидят свою политическую судьбу, если сосредоточатся на том, как правительства влияют на их собственную жизнь, и не будут пытаться интерпретировать это влияние через категорию демократии. Идеологическая мощь этой категории неслучайна, но она отвлекает внимание сегодняшнего мира, когда общество пытается разобраться в своих политических трудностях и понять, как лучше с ними справиться. Эта книга – попытка объяснить эту мощь и помочь всем читателям противостоять отвлекающему воздействию этой мощи. Я надеюсь, что эта книга – для России в той же мере, что и для любой другой страны мира.
Лондон, 19 июня 2015
Введение
В ЗАПАДНЫХ обществах мы сегодня постоянно убеждаем себя в том, как же нам повезло в ряде определенных, но дополняющих друг друга отношений. Хотя сами мы оказываемся заложниками отвратительного неравенства в силу наших индивидуальных судеб, принадлежности к определенным семьям и классам, мы находим успокоение в том, что рассматриваем себя как единую коллективную сущность, которой во многих отношениях выпала счастливая историческая судьба. В какой-то своей части эти чувства, как и лежащие в их основе суждения, вполне разумны. Почти для любого из европейцев было лучше родиться после, а не до Второй мировой войны[1], и также лучше родиться после Второй мировой войны, чем в какой-то неудачный момент до Первой мировой войны[2]. Однако многие из этих наших оптимистических оценок нашего везения, равно как и тесно связанные с ними чувства, являются плодом крайне слабых рассуждений. Основная задача данной книги – п оказать, как и почему так получилось, и подсказать, как нам начать рассуждать лучше.
Откуда возникло наше чувство исторического везения, на чем оно основывается насколько прочны эти основания? В первую очередь мы стали считать, что нам повезло, в силу того экономического устройства, благодаря которому и в рамках которого протекает наша жизнь: одни, несомненно, оказываются удачливее всех остальных, но говоря о жизни, мы говорим и везении, а значит, возможно, и о несправедливости[3]. Во вторую очередь мы ощущаем, что нам повезло с нашим политическим устройством, с которым мы живем, – потому что оно справедливо и достойно – и обеспечивает нам высокий уровень безопасности, опять-таки одним из нас гораздо больше, чем остальным (и в