присматривающей за подводной частью дома.
Если не считать мелкой чешуи по телу и перепонок между пальцами, госпожа Грета выглядела обычной женщиной средних лет, с тусклыми каштановыми кудрями, торчащими в разные стороны. О постояльцах она рассказывала неохотно, и стоило ей узнать, что Шана здесь не ради комнаты, как потеряла к гостье интерес. А за намек заплатить за информацию едва не выгнала: припомнила и полицию, которая недавно приходила, и попытки свалить все преступления на измененных, нашелся бы повод.
Ллойс Амели? Не уверена, об одной ли особе они говорят. Была у нее постоялица-фея, да кто ж имя припомнит? В списках посмотреть? Так нет списков, системный сбой, вся база очистилась. А какая та фея из себя была? Да обычная: молодая, невысокая, худенькая. Серая мышка, а не фея. Как съехала, ее комнату заселили. Заселили ведь? – повернулась она к проходящей мимо горничной со стопкой полотенец, и та кивнула – мол, да, всё занято. Нет, фея не говорила, куда уезжает, за полгода они почти не общались. Но за комнату она платила исправно. А вы, собственно, кто? Подруга детства? Стыдно близкой подруге не знать таких вещей. Ах, давно не виделись! Тогда понятно.
И так далее, и тому подобное. Чем дольше Шана с ней говорила, тем больше понимала – они ходят по кругу, ничего нового Грета не расскажет, только будет с каждым вопросом раздражаться всё сильнее. Как и предсказывал Бобби. Надо было всё-таки брать с собой Винтера, у него хотя бы опыт переговоров колоссальный!
Но вмешивать чужого человека в проблемы подруги она не хотела. Не то чтобы не доверяла Винтеру – скорее, она не могла доверять Ллойс.
Поблагодарив Грету и получив пожелание не возвращаться, Шана вышла из дома. Её стрекозка дожидалась в положенном месте, и фея погладила сиреневый бок, делясь переживаниями.
– Снова не получилось. Что ж, я просто продолжу поиски, – пробормотала она и похлопала по карманам куртки. Брелок с ключами куда-то завалился или вывалился. Лучше бы первое, конечно: искать что-то мелкое в сумерках было неблагодарным делом.
– Постойте!
Глухой стук каблуков по брусчатке прервал поиски. Ее нагнала одна из помощниц Греты – та, которую она спрашивала о комнате, и воровато оглянулась.
– Я правильно услышала, вы Шана? И ищите свою подругу?
– Вы что-то знаете? – тотчас уцепилась фея.
– Она просила вам передать. – Женщина протянула сложенный вчетверо листок, подписанный знакомым почерком, каждую буковку которого Шана знала наизусть. И этот завиток на хвосте, и слитное написание двух-трех букв вместе!
– Ллойс просила? Когда? – опешила она.
– На днях. Она зашла за вещами, а я дежурила в ночную смену. Она так и сказала: вы обязательно появитесь. Больше я ничего не знаю, – предупреждая вопросы, торопливо добавила горничная и снова огляделась, пугаясь неизвестно чего. Может, такие просьбы от постояльцев были у Греты под запретом. – Зря вы пришли, – вырвалось у нее.
– Раз получила весточку, то не зря.
Но женщина только покачала