Дзуйхицу. Книга первая. Дмитрий Грачёв

у бабушки и гонял с другими мальчишками по пыльным деревенским улочкам обычное велосипедное колесо, прикреплённое к длинной грубой палке. И это было самое настоящее счастье. Крапивные ожоги, ссадины, парящие вокруг цветастые бабочки и палящее солнце… Здорово… Но, проснувшись, он был вынужден погружаться в бесконечные бизнес-планы, продажи и покупки, во всю ту ерунду, которая делала его ещё богаче и не давала пойти ко дну огромной финансовой империи. Игорь Анатольевич даже ездил в заброшенную нынче бабушкину деревню, да только всё это оказалось не то – радость и детский восторг никак не хотели возвращаться к пресыщенному благами цивилизации бизнесмену. Деревушка, которая снилась ему каждую ночь, была абсолютно пуста. Все деревенские, кто ещё оставался жив, уехали в город.

      И вот, в очередное своё «паломничество» в «родные пенаты», Игорь Анатольевич заметил в самом крайнем, почти разрушенном домишке какой-то мерцающий огонёк. Приказал водителю остановиться, охранникам – ждать, а сам не спеша вошёл в полураскрытую покосившуюся дверь. В доме, возле дымящей древней печки, на корточках сидел какой-то бородатый и косматый мужичок и раздувал в ней огонь. Явно собирался пить чай – на печурке стоял старинный закопченный чайник. «Как у бабушки» – отметил про себя Игорь Анатольевич, крякнул в кулак, привлекая к себе внимание, шагнул внутрь и поздоровался.

      – Мир твоему дому, хозяин. Не угостишь ли чайком прохожего?

      – Как же не угостить, – оторвался от печки бородач. – Проходи, мил человек. Хоть и не мой это дом, но гостю и он, и я будем рады. Слышь, как весело половицы скрипят? Давненько по ним ножками не ходили. Счастлив он. Для того ведь и построен был… А в доме этом раньше баба Клава жила, царство ей небесное. Померла уж лет двадцать как, болезная… Любила она нас, ребятишек, вот я сюда и завернул. Мой-то дом совсем рухнул. Третий отсюда. Эх, сколько же годков я туточки не был? И не сосчитать…