другие сидели с закрытыми глазами, механически удерживаясь за поручни. Их одежда сливалась в одну серую массу – плащи, пальто, шляпы, ничем не выделяющиеся среди общей однотонности.
Стук колес стал глуше, когда вагон выехал из тоннеля и на мгновение оказался на мосту, который соединял две части города. За окнами открылась панорама величественного мегаполиса. Высотки вздымались в серое зимнее небо, их шпили венчали массивные красные флаги, которые лениво развевались под порывами ветра. Патриотические голограммы, выполненные в ярко-красных и золотых тонах, проецировали лозунги и изображения лидеров партии. Гигантские экраны на фасадах зданий транслировали пропагандистские ролики: рабочие с молотами, солдаты с оружием, улыбающийся партийный лидер.
Районы города сменяли друг друга. Серые кварталы с облупившейся штукатуркой и угрюмые индустриальные зоны контрастировали с блеском центральных площадей и монументальной архитектуры. По дорогам мчались черные автомобили с тонированными стеклами, а над ними, по подвесным линиям, скользили вагоны монорельса, отражающие свет рекламных экранов. На каждом углу высились памятники: огромные фигуры рабочих с молотками и шестернями, героические солдаты с поднятыми знаменами, и, конечно, многочисленные изваяния партийного лидера с вытянутой вперед рукой.
Не смотря на масштаб и величие, все выглядело подавляюще. Город дышал серостью и однообразием, его монументальная красота была холодной и отталкивающей. Это был мир, где каждый шаг подчинялся системе, а любая попытка выделиться поглощалась общей серой массой.
Через несколько минут вагон снова нырнул в тоннель, оставив за окнами неприветливый, но притягательный городской пейзаж. Свет снова стал тусклым, ряды лиц в вагоне не изменились – все те же сонные глаза, шуршащие страницы газет и бесконечное молчание.
Глава 2
Поездка каждый раз казалась бесконечной. Вагоны были обшарпаны: облупившаяся краска, грязные окна, из которых едва можно было что-то разглядеть. Пахло сыростью, металлом и дешёвым моющим средством. Люди вокруг стояли молча, с угрюмыми лицами, опустив головы. Ни звука, кроме лязга металла и редких покашливаний.
Когда поезд прибыл на станцию, Даниель вместе с толпой выбрался наружу и направился к огромной многоэтажной фабрике. Её стены тянулись вверх, серые и покрытые пятнами ржавчины. У входа висела массивная голограмма в ржавой рамке. На экране сменялись сцены счастливых рабочих, гордящихся своим трудом, и лозунги:
«Труд – наше оружие! Построим светлое будущее вместе!»
Перед фабрикой Даниель зашел в магазин, над входом которого висела выцветшая вывеска: «Продукты по ГОСТу». Внутри было несколько человек, их лица были хмурыми и безразличными. Стены были покрыты белым кафелем, но кое-где плитки не хватало, и пустоты зияли темными пятнами. В воздухе стоял неприятный запах – смесь соленой селедки и прогнивших овощей, будто затхлый дух прошлого.
Полки