вновь повторяет за ней. Затем они делают это в третий раз.
– Просто не верю. – Она смеется от восторга. – Ты произносишь звук «п»!
Ей так хочется позвать Гленна и поделиться радостью, однако Каллум вдруг прекращает дуть и встает на коленки.
С него уже достаточно, разочарованно думает Эбби. Он будто понимает, что доставил мне удовольствие. Она готовится бежать за ним, но он бросается к ней, как щенок за соском, крепко обнимает, кладет голову ей на живот и затихает, свернувшись калачиком.
Эбби смотрит на сына, и сердце переполняет нежность.
– Какой же ты необыкновенный, малыш, сколько всего тебе приходится превозмогать. Каждый день вокруг множество новых людей и мест, а ведь ты даже не можешь сказать, чего тебе хочется. Мир такой пугающий, но тебе удается преодолевать свой путь со смехом, озорством и улыбками.
Она замолкает и слушает.
Даже звуки, которые издает Каллум, прекрасны. Его довольное сопение пробуждает больше чувств, чем речь.
7
Следующий день недели – воскресенье, и Карен с матерью собираются в Уэртинг навестить отца.
– Боюсь, Джордж еще в постели, – говорит сиделка. – Наотрез отказался вставать.
– Не беспокойтесь, мы его поднимем, – отвечает Ширли, снимая твидовое пальто.
– Они обязаны были поднять его, мама, – шепчет Карен по пути в палату.
– Наверное, по воскресеньям не хватает персонала.
Нет, это потому, что с ним трудно, думает Карен.
Они стучат в дверь и, не дождавшись ответа, входят. Джордж спит крепким сном.
– Им следовало открыть жалюзи, чтобы он проснулся, – ворчит Карен и идет прямиком к окну.
Ширли присаживается на край кровати. Матрац скрипит.
– Джордж, дорогой. Пора вставать.
– Уходите! – Джордж поворачивает голову посмотреть, откуда льется свет. – И закройте окно!
Карен садится рядом с матерью. Не мешало бы его побрить, замечает она. Седая щетина скоро станет бородой.
– Папа, уже почти полдень.
Конечно, ничего хорошего, что ему позволяют лежать в постели так долго, забыв о режиме и физических упражнениях. К тому же это бессердечно – оставлять человека в одиночестве на весь день. Даже к собакам люди относятся лучше.
– Ты кто? – Не дожидаясь ответа, Джордж переворачивается на бок спиной к ним.
– Я Карен. Твоя дочь.
На секунду у нее возникает желание признать поражение, как это сделали сиделки, и уйти. Выпить с мамой где-нибудь чашечку чая и погулять – Молли с Люком она на несколько часов отвезла в Брайтон к брату Саймона Алану и его жене. Погода стоит солнечная, хоть и прохладно. Однако чувство долга сильнее.
– Давай помогу тебе встать, папа, – говорит она, осторожно откидывая одеяло.
Джордж натягивает его обратно и раздраженно бросает:
– Мне плохо! Пошла вон!
– Дорогой…
Ширли возмущенно качает головой. Они с Карен не понимают, как ему плохо, твердит Джордж каждое утро. Поэтому Ширли принимается утешать