копошащийся раздражитель. Он поправил на голове белую накидку, чтобы не быть замеченным, после стал выцеливать князя. Как правило, если ростовский властитель не отдыхал на оборудованном для него возу, то возглавлял колону своего воинства, гарцуя на поистине великом коне.
Шагов пятьдесят, не больше разделяло расстояние от жертвы и убийцы… карающей длани, строителя будущего Руси. Последняя формулировка больше нравилась десятнику. Он верил в то, что все делает правильно. Удачность места для покушения также определялась двумя факторами: Боброк со своим напарником размещался на возвышенности метров в тридцать над тропой, по которой должны пройти княжеские воины, ну и, соответственно, сам князь. Тут же есть спуск к зарослям леса, к полянам, где можно проскакать уже и на коне. Так что и стрелять удобно, и уходить сподручнее. Пока это княжьи ратники еще взберутся на холм! Пока сообразят куда им бежать! К этому времени Боброк уже рассчитывал во весь опор уходить на отдохнувшей и сытой лошади, да еще и с заводным конем.
– Вон он! – возбужденно чуть ли не выкрикнул Елдаш.
Боброк пшикнул на своего напарника и стал делать частые вдохи-выдохи. Вот князь остановился у заваленного сухого дерева, которое с таким трудом повалили и притащили десятник с бывшим боярским ратником, вот Юорий раскрылся и смотрит на вершину холма…
Глухой звук сорвавшейся с крючка тетивы запустил финальную часть плана покушения на Юрия Владимировича Ростовского. Массивный болт самого мощного арбалета, который только был найдет в оружейных комнатах Кучкова, устремился навстречу с плотью князя. Еще нужно не только попасть, но и пробить шубу, которая неизменно была на Юрии в переходах. А там…
Любое попадание в плоть должно стать смертельным для Юрия Владимировича. Наконечник болта был измазан вонючей субстанцией, взятой у полуразложившейся крысы. Так что заражение неминуемо. А тут такой уровень медицины, что без шансов. Тем более, когда ранение будет получено в двух-трех днях пути до Ростова, а в дружине лекарей не сыщется.
– Есть! – сказал Елдаш, когда увидел, что арбалетный болт, пущенный Боброком попал князю в район груди и ростовской властитель слетел со своего коня.
Парень так увлекся просмотром последствий от выстрела десятника, что не заметил, как Боброк достал нож. Воин-инок Братства накинулся на своего нерадивого, уже бывшего напарника, и ловко перерезал ему горло. После Боброк вложил нож, с острия которого капала кровь убитого Елдаша, ему же в руку, чтобы сложилось впечатление самоубийства, оставил свой разряженный арбалет, перехватил оружие парня и, захватив белые материи, рванул прочь.
Боброк старался идти по тем следам, которые же были оставлены на снеге, чтобы меньше чего указывало на присутствие тут еще кого-то кроме воина боярина Кучки, который «отомстил князю, убив того, но и, чтобы не попасться в руки княжьих людей покончил с собой».
Жалко было оставлять коня Елдаша, но это необходимо, не поверят же в то, что мститель прибыл сюда пешком. Жалко было и