им. Люди верят герою, страстно признающемуся в любви к героине, и им все равно, что через пару часов он будет дома обнимать другую. Они верят, что именно такое признание искренно и неподдельно. Люди заслушали до дыр «времена года» Вивальди, но их раздражает сама природа, как дождь или ветер. Люди добровольно решили верить искусству, огромному производителю подделок на оригинал.
Время текло и мозг получал истинное удовольствие, расплетая клубок сомнений, ему нравилось бродить по этой пустыне обмана. Ведь там он не искал правды, он её творил. И самое большое удовольствие в этом, это то, что это были не мои сомнения. Ведь от своих я уже устал.
– Понимаете – продолжал Никита – жизнь человека коротка и проживает он её согласно своему опыту. Но зачастую он не в состоянии побывать во всех краях света, увидеть все своими глазами, почувствовать все на себе. И он заимствует этот опыт у искусства. Он верит в то, что ему рассказывают о дальних странах. Он восхищается или же ненавидит то, что никогда не видел. Из-за малого опыта он верит, что персонаж книги или кино истинно любит, и пытается любить также. Забыв при этом, что персонаж создан и все вокруг создано лишь для того, чтобы его любовь была самой что ни на есть идеальной. Он верит в это еще и потому, что с экрана и книги несчастья показывают намного масштабнее, чем его мелкие проблемы. Он верит, что можно жить так, как показывает искусство. Но искусство не жизнь, а лишь маленькая часть самой короткой жизни. Вот только маленьких частей хватит на сотни жизней и десятки миров. И как мне быть? Я верил в этот обман, я создавал его, и, ко всему прочему, я до конца не уверен, обман ли это. Быть может, я всего лишь придумал очередную правду для себя.
Он замолчал. Он с безразличием начал крутить пустой стакан в руках. Видимо, ему больше нечего было сказать. И что, он пришёл сюда за советом, а не за смертью.
– И ты хочешь умереть? – нарушив тишину, спросил я.
– Не знаю. У меня есть такие мысли, но верю ли я им. Правда, не знаю.
– Но что привело тебя сюда? И как ты вообще нашёл это место?
– Меня словно…
В этот момент раздался грохот, от которого мы оба вздрогнули. Архон, что-то уронил у себя за барной стойкой. И громко выругавшись, отправился за дверь. Из-за которой вскоре показался со шваброй в руках и, громко бурча, начал убирать бардак, который сам и устроил.
– Возможно, мне просто хочется почувствовать вкус жизни. Настоящей. – отвлекшись, Никита продолжил говорить о своих переживаниях, забыв о моём вопросе. А я решил его не перебивать. – А этот вкус напомнить лучше всех может лишь смерть. Быть может, даже встречу её с радостью. Но это уже тебе решать.
Он снова замолчал и предложил мне сигарету. Я попросил бармена отвлечься от уборки и принести нам выпить.
И вот, в полной тишине мы сидим с моим гостем погруженные в свои мысли. Я точно решил для себя, что не убью его. Ведь