Резидент. Роман Стамбровский

смакуя всю красоту выстроенной системы.

      – Звучит невероятно, – сказал я. – Будто существует мировое правительство, а вы поддерживаете его режим на всем земном шаре.

      – Правительство же от слова «править», а это, боюсь, плохо описывает жизнь резидентов. Хотя они и стоят во главе всех больших стран, а мы сопровождаем их интересы, нельзя говорить о нашем мироустройстве, как о мировом правительстве. Есть резиденты, есть мы, есть страны со своими интересами. И это не совсем иерархия. Мы, можно сказать, договорились жить вместе.

      – И вы каждый день зачищаете острова для вечеринок? – это прозвучало немного грубо.

      – Конечно, нет. У Центра много граней, и все они прекрасны. Он оберегает резидентов и обеспечивает их право на все; защищает их власть на высших постах во всех странах; заботится о наследовании резидентского права и о будущем всего мира. Объем работы при выполнении нашей миссии огромен.

      – А в чем конкретно заключается защита власти?

      – Взять, хотя бы, слежку и идентификацию людей. Мы старательно подключаем свои «глаза» и «уши» к городским камерам, телефонам, умным домашним устройствам по всему миру.

      – Паноптикум. Тюрьма, где не знаешь, следят за тобой или нет. Чтобы все боялись лишнего слова сказать даже дома.

      – Я чувствую, вы не можете выйти из шаблона классических антиутопий. Давайте еще раз, – Луньер хоть и говорил жестко, это не звучало грубо или оскорбительно. – Мечты диктатора о том, чтобы все ходили по струнке, – это мечты нашего резидента. Если он захочет в своей стране устроить диктатуру – мы поможем. Но у самого Центра нет политических амбиций. Мы занимаем вершину силовой пирамиды, большего взять нельзя.