не так, он все время норовил либо упасть набок, либо впилиться мордой в переднее сиденье.
– Так, ну все, поехали… – Я нервно оглянулась на окна дома.
Показалось мне или нет, что кто-то смотрит на нас из окна третьего этажа? Да пустое, свет нигде не горит, и вообще, в это время все спят, пятый час уже…
– Только я не поведу! – сразу же заявила сестрица. – У меня руки трясутся!
– Думаешь, у меня не трясутся?
Однако в глубине души я понимала, что Василису сейчас ни в коем случае нельзя пускать за руль, и без дальнейших споров села на водительское место.
Василиса села рядом, захлопнула дверцу.
– Ты куда это? – удивилась я. – Тебе назад нужно, чтобы его поддерживать, а то он завалится под сиденье. Кто поверит, что он просто пьяный?
– Но я…
Вместо ответа я посмотрела на нее так, что она вздрогнула и без возражений села рядом с трупом Арсения. Я ощутила небывалое злорадство и не стыжусь этого, но потом отвернулась, выжала сцепление и тронула машину с места.
Ночные улицы были пусты.
Изредка мимо проносились припозднившиеся машины, и уж совсем редко попадались очень поздние пешеходы. Или очень ранние.
Я держала курс к выезду из города.
Вдруг Василиса испуганно прошептала:
– Смотри!
Впереди на перекрестке стояла машина дорожно-патрульной службы…
– Ну и что! – Я недовольно покосилась на сестру. – Мы никаких правил не нарушаем, скорость не превышаем, едем себе по своим делам… главное – не привлекать внимания…
– Ага, не привлекать… посреди ночи… вот увидишь, они нас сейчас остановят…
И она как в воду глядела.
Едва мы поравнялись с полицейской машиной, она мигнула фарами, и усиленный динамиком голос проговорил:
– Водитель «Мазды» остановитесь!
– Ну вот, я же тебе говорила, что они нас остановят! – прошипела Василиса.
– Вот и сглазила!
– Ну все, теперь мы пропали!
– Не паникуй… может, все еще обойдется! Сядь к нему ближе, держи его крепче!
– Обойдется? Как это может обойтись? У нас покойник в машине!
– Главное, веди себя естественно! Улыбайся больше!
Василиса замолчала.
Я затормозила, подъехав к поребрику.
Дверца полицейской машины открылась, из нее вышел долговязый парень в форме. Позевывая, он подошел к нашей машине, отдал честь и проговорил:
– Старший сержант Яблочкин.
Я выглянула из машины и жалобно проговорила:
– Здрасте! Мы что-то нарушили?
– У вас левый подфарник не горит.
Он подошел ближе, заглянул в машину.
Меня затошнило от страха, но я постаралась взять себя в руки и проговорила беззаботным тоном:
– Да что вы? Только что горел… понимаете, машина не моя…
– Не ваша? – Он поднял брови.
– Да, машина сестры… то есть ее мужа… а он перебрал и отрубился. Пришлось мне сесть за руль, поэтому я так нервничаю…