слишком опасно, как выпустить ядовитую змею из поля зрения.
– Джонатан..? – она старалась не моргать так быстро и испуганно, но делать это медленно и возбужденно. Девушка заерзала на кровати, раздвигая ноги пошире, словно ей нестерпимо хотелось нового проникновения.
– Открой-ка ротик, залетит самолетик, – сказал он.
Несмотря на шутливость фразы, парень произнес это совершенно серьезно, как и сам был серьезен. Девушка послушно открыла рот, зажатая между кроватью и Джонатаном, и зажмурилась. Она не думала, что он просто хочет полюбоваться ее языком.
Как Эшли и думала, когда он отпустил ее подбородок, но не разрешил закрыть рот, она вскоре услышала звук расстегивающейся ширинки. Она слышала, как зашелестела ткань трусов, и еще долго ждала, пока нежеланная плоть вторгнется в ее рот. Джонатан словно издевался над ней, наблюдая, сколько еще она так просидит; с залегшей морщинкой между бровей и холодным ветерком, дующим в ее открытый рот, совершенно не видя того, что происходит перед ее лицом.
Большой палец парня лег на ее подсохшую губу, касаясь мокрого языка, и снова проходясь влагой по ее нижней губе. Его палец скользнул на язык, надавливая его и поглаживая, словно извращенный стоматолог. Он прошелся по ее мягким деснам, и нежно мазнул по верхней губе. Эшли была уверена, что его член стоял и был прямо напротив ее лица, а сам парень просто медлил ради наслаждения ее страданиями.
Его палец покинул ее рот, а ладонь легла на ее щеку, фиксируя ее лицо в одном положении и касаясь головкой ее влажных губ. Эшли с трудом не закрыла рот, как венерина мухоловка, и обхватила губами член, плавно разлегшийся на ее языке, словно парень раздумывал, стоит ли загонять его глубже.
Когда она сделала глубокий вдох, пытаясь не стошнить от отвращения, парень резко протолкнулся в ее глотку, сразу на всю длину, обхватывая ее за волосы на дергающейся голове. Эшли попыталась оттолкнуться от него, стучась об его бедра, словно об закрытую дверь, но по итогу насаживалась на его хуй еще глубже, почти что упираясь в самый лобок.
Она слышала, как парень стонал, чувствуя себя, словно под водой; она задыхалась, пока он получал удовольствие. Он бодро и ритмично вдалбливался в ее горло, которое спазмированно подергивалось на его стволе. Джонатан словно не замечал, или не хотел замечать, конвульсивное сопротивление девушки на своем члене. Он пользовался ей, как вещью, состояние которой его не волновало; в его голове все было горячо и добровольно, и Эшли получала такое же наслаждение, как и он сам. Ну а если нет, Джонатан не стал бы отрицать, что женские слезы были неплохой смазкой для члена.
Все лицо девушки было покрыто влагой, слезами и слюной, к которым вскоре добавилась белая густая конча. Получив свою порцию оргазма, на которую, по своему мнению, Джонатан имел полное право, он оттряхнул свой член об холодную щеку девушки, и улыбнулся, наслаждаясь видом перед собой. Он ощущал себя, словно воинственный правитель Рима, рассматривающий руины своих соперников, воплощением которых была Эшли, а знаменовала собой