следовало поцеловать леди Любаву, ты оказался вполне доволен местными традициями, – насмешливо сказал он сам себе, покорно вытерпев смачное лобзанье – к счастью, в щеку. – И был бы не против повторить, пожалуй…»
– Ну а теперь почтим гостя честным пиром! – провозгласил боярин и махнул рукой, видимо, велев слугам подавать первую перемену блюд.
Снова сев, Грегор с интересом наблюдал, как на столе появились глубокие тарелки с какой-то прозрачной массой, в которой виднелись включения тонко нарезанных овощей и, вроде бы, волокна мяса.
– Какое оригинальное заливное, – похвалил он блюдо, слегка удивляясь, что первыми подают не закуски.
– Это холодец, – негромко промолвила леди Любава, по-прежнему не поднимая глаз. – Отведайте, князь, матушка сама готовила…
– Хо-ло-дьец, – повторил Грегор, умиляясь тому, что леди Войцехович настолько чтит гостей.
Тоже варварство, конечно, но такое простодушное и милое, что язык не повернется осудить. Интересно, а леди Любава тоже приложила свои восхитительные нежные руки к какому-нибудь блюду? Уместно ли будет об этом спросить?
Он попробовал хо-ло-дьец, оказавшийся обычным мясным заливным, только острее и гораздо жирнее обычного. Терпимо, но не более того… А блюдо с вареным мясом, залитым колышушейся прозрачной массой, уже сменилось таким же, только в нем виднелась рыба.
– Еще хо-ло-дьец? – улыбнулся Грегор, старательно осваивая сложное карлонское слово.
– Нет, князь, это заливное, – очень серьезно отозвалась девушка, отчего Грегор даже растерялся – непостижимая страна эта Карлония, и кухня здесь странная!
К счастью, следом за первой переменой последовали привычные супы. Жирный и острый, сваренный из нескольких видов мяса, леди Любава назвала «солянкой», хотя соли в нем было ровно столько, сколько положено. Еще один мясной, но полный овощей и корнеплодов, звался коротко и странно – «щи». Рыбный, вполне привычного вида и вкуса, «тройной ухой». Поддерживая разговор, Грегор поинтересовался, почему «уха» именно «тройная» и выслушал весьма интересный рецепт, рассказанный все тем же нежным и учтивым голоском. Наверное, вздумай леди Любава читать вслух перечень лабораторного оборудования, Грегор и его слушал бы с наслаждением!
После супов слуги пополнили кубки – Грегору просто долили вино, которого он сделал едва ли несколько глотков. На этот раз встал князь Ставор и в изысканных выражениях сообщил, как счастлив быть частью великого замысла, который, несомненно, прославит всех, кто к нему причастен. К превеликой радости Грегора, влашский некромант с поцелуями приставать к нему не стал – что значит превосходно воспитанный человек! Просто поднял кубок за здоровье всех, кто встанет у истоков Карлонской академии, и Грегор с удовольствием последовал примеру князя.
Следующей переменой подали, наконец, закуски. Сначала горячие, затем холодные… Грегор старательно ухаживал за леди Любавой, что она принимала охотно, очень мило при этом смущаясь. Ожидая от карлонцев большей