людям справиться с тем, что у них внутри: со страхами, желаниями, ревностью, печалями…
– А как насчет того, чтобы помочь найти пропавшего мальчика?
– Своим пациентам я предоставляю место, где они чувствуют себя в безопасности.
Карлссон огляделся.
– Это хорошее место, – заметил он. – Я могу понять, почему вам не хочется покидать его и выходить в наш лишенный порядка мир.
– Знаете, работать с беспорядком в умах не так уж и безопасно.
– Вы обдумаете мою просьбу?
– Конечно. Но не особенно надейтесь, что я позвоню.
В дверях он сказал:
– Наши профессии очень похожи.
– Вы находите?
– Симптомы, улики… Ну, вы понимаете.
– Я не думаю, что они так уж похожи.
Когда он ушел, Фрида вернулась в кухню. Она как раз тщательно разбирала капусту на соцветия согласно инструкции в рецепте Хлои, когда в дверь снова позвонили. Она замерла и прислушалась. Нет, это не Карлссон. И точно не Оливия, потому что Оливия обычно стучала дверным молоточком, помимо того что нажимала на кнопку звонка или даже кричала в почтовую щель, требуя немедленно впустить ее. Она убрала кастрюлю с луком с полки в камине, подумав, что все равно не очень голодна. Все, что ей хотелось, – это съесть пару крекеров с сыром. Или вообще только выпить чашку чая и лечь спать. Но она знала, что уснуть не сможет.
Она приоткрыла дверь, не сняв цепочку.
– Кто это?
– Я.
– Кто «я»?
– Я, Джозеф.
– Джозеф?
– Холодно.
– Зачем вы пришли?
– Очень холодно.
Первым желанием Фриды было велеть ему убираться прочь и захлопнуть дверь перед самым его носом. О чем он думал, когда явился к ней вот так, без предупреждения? Но потом ее охватило знакомое чувство, которое сопровождало ее всю жизнь, с самого детства. Она представила себе, что кто-то смотрит на нее, судит, комментирует ее поступки. Что бы сказал наблюдатель? «Вы только посмотрите на эту Фриду. Она звонит ему, просит об одолжении, и он тут же бросается его выполнять, не задавая никаких вопросов. Затем он приезжает к ней – замерзший, одинокий, – а она даже дверь ему не открывает». Иногда Фриде очень хотелось никогда больше не чувствовать присутствие этого невидимого судьи.
– Входите, – вздохнула Фрида.
Она сняла цепочку и открыла дверь. В дом ворвались пронизывающий ветер и темнота, а вместе с ними в коридор ввалился Джозеф.
– Как вы узнали, где я живу? – подозрительно спросила она, но тут он поднял голову, и от ужаса у нее перехватило дыхание.
– Что с вами случилось?
Джозеф не ответил. Он присел на корточки и попытался развязать шнурки, сбившиеся в сложный намокший узел.
– Джозеф!
– Нельзя тащить грязь в ваш красивый дом.
– Это неважно.
– Вот.
Он стащил с ноги грубый башмак, у которого