песка, был виден с дороги. Этот песок вспарывал высокий пирс, стрелой уходящий в океан… В самом конце каменной стрелы, рассекавшей прибрежные воды, зоркие глаза молодого человека разглядели крохотную фигурку, одетую в черное. Тучи медленно сходились, небо темнело, океан мертвел в приближении грозы. А там, на узкой каменной дорожке, отвернувшись от города, стояла, глядя в бесконечную морскую даль, женщина…
Отъехав уже шагов на сто от понурого экипажа, Давид внезапно остановил извозчика и, наказав ждать его, спрыгнул с пролетки. Фигура женщины на фоне океана со странной силой притягивала его.
Давид быстро спустился по гранитным маршам многоступенчатой, разорванной несколькими площадками лестницы. Когда она осталась позади, а ботинки его утонули в сером, покрытом сырой коркой песке, Давид почувствовал, как часто бьется его сердце.
«Зачем я это делаю?» – думал он, быстро шагая в сторону пирса.
Фигурка женщины становилась все ближе. Давид уже различал ее стройный стан и темное пятнышко на голове, что спустя еще шагов пятьдесят превратилось в берет.
«Может быть, она в трауре, и я помешаю ей?» – ступая на пирс, думал Давид, но уже не в силах был остановиться.
С двух сторон к каменной дороге подкатывали волны. Пирс казался бесконечным – то ли от того, что он действительно был таким, то ли потому, что Давид с каждым шагом замедлял ход.
Фигура женщины вырастала медленно…
На плечах ее лежал широкий черный мех. Платье черного шелка плотно облегало фигуру. Темные волосы, поднятые на затылке и спрятанные под бархатный берет, сдвинутый на левый бок, открывали часть смуглой шеи… Казалось, женщина слушает, как волны разбиваются о каменные стены пирса. В руках она держала длинный черный зонт.
Никогда он не испытывал страха перед новым знакомством, и однако…
– Скоро погода снова испортится, – чувствуя непривычную робость, сказал Давид, подходя ближе. – И здесь будет небезопасно, сударыня.
Она обернулась, и в то же мгновение что-то укололо его в самое сердце – больно и сладко. Словно вспыхнуло необычайно важное и давно забытое чувство… На него смотрела совсем юная женщина. Она оказалась не просто смугла, как он предполагал вначале. Лицо ее не было лицом чистокровной европейки. Миндалевидные, опушенные густыми ресницами темно-карие глаза, большие блестящие белки, резко очерченные полные губы выдавали в ней присутствие мавританской крови. Давид никогда не видел ее раньше, не был знаком с ней, но что-то в чертах, взгляде, во всем ее облике казалось ему знакомым.
Девушка улыбнулась заговорившему с ней молодому мужчине – рассеянно, словно не расслышав его слов, и ничего не ответила. В руках она держала зонт, прижимая его к бедрам чуть ниже живота. Кисти были стянуты черным шелком перчаток, пальцы поверх него украшали перстни. На левом запястье, спрятавшись между перчаткой и рукавом, выглядывал золотой браслет в форме несколько раз обернувшейся кольцами змеи.
Все еще чувствуя себя неловко, Давид представился.
– Может быть, я помешал вам? – следом проговорил