Не думала я, что нужно будет тебе все объяснять, если, конечно, ты планировал именно это.
– Я просто хочу убедиться, что ты благополучно добралась, – заверил он ее. – А обо всем остальном не переживай.
– Бесплатно ничего не бывает, – заявила она, а потом рассмеялась. – Ну, разве что в этом случае. Конечно, это прогулка. Впрочем, если считать это твоей платой, то тут тоже все было не полностью бесплатным.
– Мне все равно идти в эту же сторону, – солгал он. – Я там живу.
– В Морнингсайд? – переспросила она, имея в виду один из самых зажиточных районов за Чешир-Бридж-роуд.
– Ну да, – ответил он. – Трехэтажный особняк с гаражом.
Она снова покачнулась, и он подхватил ее, не дав упасть лицом на тротуар.
– Пойдем.
– Тебе совсем не нужно быть со мной грубым.
Он взглянул на ее руку и только сейчас заметил, как крепко сжал пальцы.
– Прости, я не хотел, – сказал он совершенно искренне. Господи, все это время он думал о женщинах, но при этом даже не знает, как прикоснуться к ним так, чтобы не доставить боль! – Я просто провожу тебя домой, о’кей?
– Мы почти пришли, – сообщила она и, к счастью, погрузилась в молчание, полностью сконцентрировавшись на ухабистой тропинке в месте, где заканчивался тротуар и начиналось бездорожье.
Джон пропустил ее вперед, а сам шел в двух шагах позади на случай, если она все-таки упадет. На него как-то разом накатила чудовищность всего того, что только что произошло. Что он вообще себе думал? Не было ни малейшей надобности влезать в дела Рея-Рея, а теперь он теряет зарплату за целый день, чтобы отвести эту проститутку к месту ее работы, где она за час, вероятно, зарабатывает больше, чем он за три. Боже! А он ведь мог потерять работу. Его вообще могли бросить обратно в тюрьму.
Арт получал хорошую дотацию за трудоустройство условно освобожденного плюс налоговые льготы от федералов. Но даже при всех этих так называемых средствах поощрения работодателей найти работу для Джона сразу после выхода на волю было практически невозможно. Согласно своему статусу, он не мог работать с детьми и жить ближе, чем в ста метрах от школы или детского сада. По закону работодатели не имели права на дискриминацию отсидевших преступников, но всегда находили способ этот закон обойти. Прежде чем найти место на автомойке, Джон был на девятнадцати собеседованиях. Начиналось все везде одинаково: «Как поживаете? Мы с удовольствием взяли бы вас… Просто заполните эту форму, и мы с вами свяжемся». А потом, когда он обращался туда через неделю, потому что от них не было ни слуху ни духу, тоже было одно и то же: «Мы уже закрыли эту вакансию… Мы нашли более квалифицированного кандидата… Простите, но у нас идет сокращение кадров».
– Более квалифицированного кандидата, чтобы паковать коробки? – все-таки спросил он одного из них, менеджера по отгрузке на кондитерской фабрике.
– Послушай, приятель, – ответил тот. – У меня дочка подросткового