а попусту лежали на кровати и вместо соловьёв слушали рэп. Первой с кровати встала я. Можно бесконечно заниматься таким благородным делом как терпение, но только не тогда, когда чувствуешь, что оно напрасно. Ну не хотела молодёжь спокойно пить у себя на участке. Она хотела пить неспокойно. И ничего с этим поделать нельзя, если конечно, ты от природы напрочь глухой. Но нам не повезло, мы с мужем имели среднестатистический слуховой аппарат природного происхождения, и к данной категории людей, указанной выше, никакого отношения не имели. И к ангельскому характеру с ним мы тоже не имели никакого отношения. Поэтому мой супруг, встал с кровати вслед за мной.
Выйдя на крыльцо дома, наспех надевая тёплые кофты, мы обнаружили, что в своём желании набить морду неандертальцам, мы не одиноки. На параллельном от нас участке, в ночи, скрипнула калитка соседа Вовы. И в свете уличного фонаря, который так предательски отражал всю наготу весенней ночи, а заодно и семейных трусов соседа, мы, подумав немного, решили заглянуть в гости к новеньким. Ну как заглянуть, бесцеремонно ворваться, так как при попытках докричаться до них через децибелы бумбокса, не представилось нам возможным. Пришлось действовать силой.
Сосед Вова, у которого растут на участке самые большие огурцы в мире, и он, не стесняясь меня, регулярно приглашает на них посмотреть, имел в своём хозяйстве двустволку, так как помимо огородничества, ещё очень любил поохотиться на зайцев и уток. И на этот раз, проявив не дюжую смекалку, захватил её с собой. Мы этому были несказанно рады. Шёл второй час ночи.
– Если сейчас, ровно через пять минут, этот слёт юных пионеров не перестанет орать песни под костерок, а так – же не выключит свою адскую машину, которая уже вынесла весь наш мозг своим рэпом, я перестану за себя отвечать и начну считать до трёх – орал сосед, параллельно стуча своим не детским кулаком по железному забору. Я потихоньку начала хихикать, радуясь прекрасной ночке, которую точно запомню навсегда, если у меня не случится инсульт от этой музыки. А мой благоверный муженёк, имея характер менее агрессивный, чем у Вовы, но более серьёзный, чем у меня, наоборот, как, то не разделял моего веселия, кропотливо «нарезав» круги возле забора, пытаясь найти потайную нору, чтобы попытаться войти внутрь. И не нашёл, к сожалению. Встали втроём посреди дороги, начали думать.
– Может пальнуть к чёртовой матери, а? – аккуратно спросил Вова у нас, и хитро прищурив глаза, начал прицеливаться в аккурат посреди калитки пионеров, пытаясь найти ответ на свой же вопрос.
– Нельзя, это запрещено законом – сказал муж и почесал затылок.
– Ага, мы закон будем соблюдать, а они будут нам весеннюю ночь в ад превращать. Несправедливо – подытожила я и поджала под себя руки. Было очень даже прохладно.
– Может, полицию родимую пригласим на костерок, чтобы так сказать разбавить веселее серьёзными погонами? И нам хорошо, и им весело.