в те времена нередко наезды совершались на людей, назвать которых богатыми можно было лишь с глубокого похмелья.
«Новая волна» не брезговала и квартирными разбоями, и грабежами на авторынках. Оружие применялось крайне редко, и это было из ряда вон выходящим событием как для самих бандитов (только-только начинающих так себя называть), так и для правоохранительных органов. В те времена больше всего ценилась физическая сила и умение вырубить противника с одного удара. Жертвы рэкета зачастую ничего не получали взамен – реальная охрана их предприятиям от других команд стала предоставляться несколько позже. Тогдашнее милицейское руководство неоднозначно относилось к существованию бандитских рэкетирских группировок. Большинство высоких чинов считало, что эти структуры не представляют серьезной опасности для общества, поскольку совершают посягательства в основном в отношении лиц, извлекающих доходы неприемлемыми для коммунистической идеологии методами. А задача борьбы с организованной преступностью перед правоохранительными органами тогда просто не ставилась по причине официального отсутствия таковой. Кроме того, эти руководители были озабочены прежде всего раскрытием зарегистрированных преступлений, а латентная (то есть скрытая) преступность их практически не интересовала.{ Что бы ни говорило с высоких трибун милицейское начальство, но «палочная» отчетность в российских правоохранительных органах, похоже, не умрет никогда. Так называемый «критерий раскрываемости» применяется в нашей милиции начиная с 1922 года. И несмотря на регулярно декларируемые «революционные изменения» и заявления о нецелесообразности подобного подхода к оценке эффективности деятельности ОВД, критерий «палочной» отчетности все равно продолжает стоять во главе угла милицейской статистики. Что это означает на практике? Представьте себя, уважаемый читатель, на месте начальника УВД. Представили? Так вот, предположим, что в прошлом году ваши подчиненные сдуру умудрились раскрыть преступление по бандитизму. Это означает, что в году нынешнем вы должны раскрыть еще как минимум одно, а для положительной динамики – лучше два преступления, связанных с бандитизмом. Если этого не произойдет, в отчетной графе вы получите упавшую на 100 % раскрываемость по бандитизму. А любые минусы в этом важном документе, мягко говоря, не приветствуются, потому как раскрываемость по неписаным законам жанра должна повышаться (в худшем случае, соответствовать прежней)… Ну и какой дурак там занимался бандитизмом, когда в районе наркоманов и квартирных краж немерено? Ах, оперуполномоченный Ляпкин-Тяпкин?! А подать сюда Ляпкина-Тяпкина!..}
Вот в такой обстановке и занял лидирующее положение в Ленинграде Николай Седюк, больше известный под кличкой Коля-Каратэ. Специалисты считают, что такого волевого, умного, решительного и жестокого лидера в Питере больше не было. Колю-Каратэ еще часто называли Мини-Шварценеггером – при росте около 178 см он весил за 90 кг и не имел ни капли