стороны дурно просить больше, чем я уже получил, я все-таки еще раз прошу руки вашей дочери. Мне трудно расстаться с – Аояги; поскольку она готова сопровождать меня, я, с вашего позволения, заберу ее с собой, какова бы она ни была. Если вы согласитесь, я буду почитать вас, как родителей. Пожалуйста, примите этот скромный дар за ваше сердечное гостеприимство.
И он положил перед бедным крестьянином кошелек, полный золотых рё. Однако старик, после многочисленных поклонов, осторожно отодвинул подарок в сторону и сказал:
– Добрый господин, нам золото не нужно, а вам, вероятно, пригодится во время долгого пути. Мы за всю жизнь не истратили бы столько денег, даже если бы захотели. А что касается девушки, мы уже отдали ее вам даром – она ваша, и не нужно спрашивать нашего позволения, чтобы ее увезти. Она сказала нам, что надеется сопровождать вас и оставаться вашей служанкой, пока вы изволите терпеть ее присутствие. Мы счастливы знать, что вы согласились принять ее, и просим о нас не беспокоиться. Здесь для Аояги не нашлось бы даже приличной одежды, тем более приданого. Кроме того, мы стары и в любом случае вскоре расстались бы с ней. Нам крайне повезло, что вы решили забрать нашу дочь с собой.
Напрасно Томотада убеждал стариков принять подарок. Деньги им были не нужны. Однако он видел, что они искренне хотят вверить ему судьбу дочери; тогда он твердо решил взять Аояги с собой. Он посадил ее на коня и простился со стариками, многократно выразив им свою признательность.
– Досточтимый господин, – ответил отец, – это мы должны вас благодарить. Мы не сомневаемся, что вы будете добры к нашей дочери; за ее судьбу мы не опасаемся.
(Здесь в оригинале повествование странным образом прерывается, и дальнейшее кажется немного несвязным. Больше ничего не сказано о матери Томотады, о родителях Аояги, о даймё Ното. Очевидно, автор утомился и стал наскоро дописывать историю до конца. Я не в состоянии заполнить пробел, но все же постараюсь внести несколько поясняющих подробностей, без которых рассказ будет невразумителен. Очевидно, Томотада привез Аояги с собой в Киото и из-за этого попал в беду.)
Самураю не позволялось жениться без согласия господина, и Томотада не надеялся получить разрешение прежде, чем исполнит свое поручение. Поэтому у него были основания опасаться, что красота Аояги может привлечь нежеланное внимание, и возлюбленную попытаются у него отнять. В Киото он старался держать ее вдали от любопытных глаз. Но придворный господина Хосокавы однажды увидел Аояги, узнал, в каких она отношениях с Томотадой, и обо всем сообщил даймё. Молодой даймё, большой любитель хорошеньких женщин, отдал приказ привезти девушку во дворец; Аояги забрали немедленно и без всяких церемоний.
Томотада невыразимо грустил, но понимал, что бессилен. Он был лишь скромным гонцом и находился в полной власти могущественного правителя, которому не следовало противоречить. Более того, Томотада понимал, что поступил неразумно – он сам навлек на себя беду, вступив в тайный брак. Оставалось лишь надеяться, что Аояги сбежит, и тогда они вместе покинут Киото. После долгих размышлений он решился написать