прости, матушка. Сама я дура! Но знала бы – никогда б лечить его не взялась! Сколько б сейчас узлов разом развязалось!
А она дура, ДУРА!!!
Если еще и попадется сейчас…
Не попалась.
И домой вернулась потихоньку, и в калитку проскользнула, и в светелку свою тоже пройти смогла, Аксинью не потревожила.
Лежала, смотрела в темноту, боролась с горькими воспоминаниями. А те накатывали, захлестывали…
Рудольфус Истерман.
Небогатый лембергский дворянин, то ли третий, то ли четвертый сын Адольфуса Истермана, был выпнут любящим батюшкой за порог с наказом делать себе карьеру.
Сделал.
Да так удачно, что вся семья Истерманов чуть изгоями не стала. Это уж Устя потом дозналась.
Так-то Рудольфус всем говорил про любовь к молодой девушке, которую отдали замуж за злобного старика, про месть рогатого мужа…
Можно и так сказать. Для затравки.
И девушка была, и рога были, но кое о чем Рудольфус умолчал.
К примеру, о том, что подбил даму бежать с собой. Что предложил ей ограбить супруга, который, будучи министром иностранных дел, имел в сейфе много интересного и полезного, что договорился с послом Франконии, коему и хотел отдать документы в обмен на убежище. Что в самый неудачный момент прибежал рогатый муж, коего Рудольфус приветил канделябром по затылку. Но бесшумно не получилось, на шум начали сбегаться слуги, старший сын покойного, который жил с отцом и мачехой, поднялся шум, Рудольфус был вынужден убегать, отмахиваясь тем же канделябром от вовремя спущенных собак…
Какие уж там документы!
К вдове проявили снисхождение и упекли в монастырь. В конце концов, баба – дура, это ни для кого не новость. А эта еще и от молодого мужика одурела.
К Рудольфусу снисхождение не проявили бы. Скандал разразился страшный, так что красавчик Руди отлежался у одной из любовниц, пока не зажила погрызенная задница, а потом решил уехать из Лемберга.
А чтобы не с пустыми руками, так, на дорожку, все же ограбил того самого старшего сына убитого. Классически так.
Кошелек или жизнь, дорога, черный платок на морде…
Кошелек и горсть драгоценностей он получил, на дорогу до Россы хватило. Это уж Устя потом узнала. Девкам такое не рассказывают, а зря.
Вот что девки видят?
Золотые кудри, свои, не парик какой, плесенью траченный. Громадные голубые глаза чуть навыкате, учтивое обхождение, красивое лицо, очаровательную улыбку… и тают, тают…
И сами собой в штабеля укладываются. И готовы на все для такого обходительного кавалера. В Россе-то Истерман так и жил за счет игры и баб. Потом уж…
Да, потом…
Это когда Истерман приехал, можно было так протянуть год-два. Но не дольше. Он огляделся по сторонам и пошел на царскую службу. Как младший сын в семье, Руди готовился стать военным, отец бы ему купил чин, как это принято в Лемберге. Не успел. Но образование Истерман получил неплохое, так что и приняли его, и в чинах он начал расти достаточно быстро. И…
Устя знала, почему еще.
Потому что у государя Ивана Михайловича, да-да, отца ее супруга, Фёдора Ивановича, была молодая жена. Любовь.
И любовь