Два пути. Русская философия как литература. Русское искусство в постисторических контекстах
пропаганде… Сама же по себе антирелигиозная кампания, начатая еще Лениным и Троцким, продолжалась и после расправы с троцкистами. Эта же, традиционная по задачам и методам, антицерковная борьба велась Сталиным и в странах восточной Европы, оказавшейся после войны в зоне прямого влияния Москвы…
Но вернемся к существу дела: что же заставляет наших патриотствующих авторов, сознательно или бессознательно, фальсифицировать историю? Каким образом трагическая прерывность национального и культурного бытия России превращается в единую линию органического национального развития? Как случилось, что совесть оправдывает то, что не имеет никаких нравственных оправданий?
Ответ на все эти вопросы только в одном – в преклонении перед внешним государственным могуществом, в антихристианском утверждении «первенства государственного интереса над личным».
Как и в любом националистическом движении (вспомним нацистскую Германию или Италию Муссолини), так и в отечественном национал-патриотизме это идолопоклонство перед силой и мощью государства является первичным, изначальным. Именно здесь следует искать корень обид за свое племя и пафос самоутверждения, выпячивание мистики крови и преобладание чувства ущербности, которые вместе со страхами перед идеями широкой политической либерализации и демократизации, вместе с ненавистью к евреям и инородцам, вместе с параноической завороженностью «масонским и католическим проникновением» пронизывают сочинения и декларации национал-патриотов. При такой установке сознания Православие и русская национальная культура понимаются уже не как высшие и безусловные духовные ценности, но лишь как необходимые атрибуты национальной государственности. Отсюда и консервативно-охранительные тенденции, упор на бытовых и этнографических традициях, которые должны, по мысли идеологов, сохранить целостность государственно-племенной жизни.
Думается, нет нужды доказывать, что философия обиды, ксенофобия, натуралистическая и, по существу, антихристианская идеология «чистой расы», господство государственного и племенного целого над личностью, а также сопутствующий всем построениям и декларациям сепаратистский психологический «комплекс малой народности» – все это симптомы кризиса нашего национального самосознания, но отнюдь не начало будущего национального возрождения. Только потеряв всякую связь с духовной и творческой традицией нации, которая дала миру сонм святых и праведников, великолепную архитектуру и икону, глубочайшую литературу и самобытную философскую мысль, можно осознавать себя в качестве «угнетенного меньшинства» и звать к преодоленному всей отечественной историей племенному национализму. Нет, если и суждено России будущее – а мы верим в это, – то начнется оно не в угаре однобокого самоутверждения и обособленности, а в углубленной работе по восстановлению религиозных, культурных и правовых основ национальной жизни, неотторжимых