можем попробовать, – сказала она, прижимаясь к нему еще сильнее, – Но доктор… он сказал, что это неизлечимо.
– Но… но… – Лиам замолчал, не зная, что сказать, его взгляд стал потерянным и пустым. – Что нам теперь делать?
Эмили не могла ответить. Она чувствовала, что весь ее мир, их совместный мир, рушится у нее на глазах, словно карточный домик, сдуваемый сильным ветром. Она прижалась к Лиаму, ища в его объятиях защиту и утешение. Они сидели так долго, в тишине, словно боялись произнести еще хотя бы одно слово, словно их горю было не под силу выразить словами. И в этой тишине слышался только глухой стук их сердец, бившихся в унисон с болью и ужасом.
Тяжелая, словно свинцовая, тишина, воцарившаяся в гостиной после слов Эмили, казалась осязаемой, почти материальной. Она давила на них, словно огромная плита, не давая ни дышать, ни говорить. Лиам сидел, обняв Эмили, но его тело было напряжено, словно пружина, готовая в любой момент сорваться. Он не мог поверить в услышанное, его мозг отказывался принимать эту жестокую правду. Это было похоже на кошмар, из которого невозможно проснуться, на дурную шутку, которая зашла слишком далеко. Он смотрел на Эмили, и в его глазах смешивались ужас, непонимание и отчаянная надежда, что это все неправда.
– Не может быть… – прошептал он, снова и снова, словно пытаясь убедить не только ее, но и самого себя. – Это ошибка. Они должны ошибаться…
Эмили прижалась к нему еще сильнее, ее тело дрожало. Она чувствовала, как ее сердце разрывается на части от боли. Она видела его страх и отчаяние, и это причиняло ей еще больше страданий. Она знала, что должна быть сильной ради него, но у нее не было сил.
– Лиам, я… – прошептала она, ее голос был едва слышен. – Я хотела бы, чтобы это была ошибка, но…
– Нет! – Лиам прервал ее, его голос был полон отрицания. – Мы не можем сдаваться. Мы поедем к другому врачу. Мы найдем способ. Я не позволю… я не могу потерять тебя!
Его слова были полны отчаяния и любви. Эмили слышала в его голосе не только его боль, но и его готовность бороться, и это давало ей слабую надежду. Может быть, он прав. Может быть, еще есть шанс.
– Хорошо, – прошептала она. – Мы попробуем. Мы поедем к другому врачу. Мы сделаем все, что в наших силах.
Лиам отстранился от нее, его взгляд стал более решительным. Он взял ее за руки и посмотрел ей прямо в глаза.
– Мы будем вместе, Эмили, – сказал он, его голос звучал твердо. – Мы пройдем через это вместе. Я не оставлю тебя одну.
Его слова были полны любви и преданности, и это давало Эмили надежду, даже в этот самый темный час. Она видела в его глазах силу и решимость, и это согревало ее сердце. Она знала, что он сделает все, что в его силах, ради нее.
– Я знаю, Лиам, – прошептала она, сжимая его руки. – Я тоже буду с тобой до конца.
Они обнялись, крепко, долго, словно пытались раствориться друг в друге, забыв о реальности, забыв о боли, забыв о смерти. Их объятия были полны отчаяния, но в то же время в них было так много любви, что она казалась почти осязаемой.
– Мы