я поискала глазами свои ботинки.
– Надеюсь, вы представитесь? – пока я разбиралась со шнуровкой, нужно было чем-то разбавить тишину. В ней чувствовалось напряжение. Кажется, мой провожатый все еще переживал из-за неудавшейся попытки.
– Лорд Гриан, первый владелец этой крепости, к вашим услугам. Был насильственно убит в этих стенах несколько столетий тому назад. Можете, как и все, звать меня Чест.
– Очень приятно, Чест. Должна сказать, вы первый призрак со столь великолепными манерами, который мне встретился на жизненном пути. Приятное разнообразие. Вы не видели мою трость?
Пока я оглядывалась, учтивый дух весьма легко для столь бесплотной сущности, принес мою потертую изогнутую палку, заставив в удивлении вскинуть брови.
– Чест, да вы можете поднимать предметы!
Мне показалось, что высокие скулы призрачного лорда слегка потемнели, выдавая смущение.
– Есть немного.
– Не скромничайте! Это делает вас, если не ошибаюсь, сущностью третьего порядка, – я задумчиво нахмурилась и медленно встала. Не все укладывалось в голове. – Но тогда я никак не могу понять, для чего столь неудачное представление, если у вас такие возможности!
Призрак какое-то время молчал и даже не двигался под моим суровым взглядом, но кажется, я сегодня была упрямее, а ему все же хотелось поделиться с кем-то своей бедой.
– Видите ли, Корнелия, тут весьма и весьма редко появляются новые жители. А гостей не бывает вовсе. Так что мне банально не на ком практиковаться. Эти некроманты не боятся призраков. Как и отрубленных конечностей или чего-то подобного.
– Хм, – я медленно вышла из комнаты и в сопровождении плывущего рядом призрака, направилась в начало коридора. Отчего-то меня опечалила и взволновала судьба первого владельца крепости. – Но милейший Чест, это означает только, что вы неверно пользуетесь своими возможностями! У вас такой огромный опыт посмертия. Разве вы не успели за это время приметить, кто и чего недолюбливает или боится в Гром-Гриан?
– Конечно, я все это знаю. Но разве же можно сделать лягушек пугающими? Да и вообще мне до сих пор непонятно, как Шоша, собирающая столь великолепных волко-медведей, может бояться лягушек.
– О, поверьте мне. Страх – это не то, что можно контролировать логикой. Это наши самые давние обиды или воспоминания, о которых мы сами уже можем не помнить. Может, госпоже Шоше в детстве лягушка прыгнула в постель, напугав. Или же она боялась ходить в подвал, когда была мала, потому что там было темно, и прыгающая масса лягух вызывала в ней ассоциации с ожившим полом. Я к тому, милейший Чест, что вам просто немного недостает воображения.
– Сложно придумать что-то новое, проведя все посмертие в одних и тех же стенах, да и в столь нетипичной компании.
– Хм, тут вы правы, – медленно спускаясь по лестнице, я порадовалась, что кто-то предусмотрительный сделал здесь поручни. Немного подумав, сама не зная, зачем мне это нужно, я остановилась, внимательно посмотрев на призрака. – А знаете, Чест,