о кровати с дыркой, чтобы можно было поспать на животе. Она терпеливо сносила бесконечные запугивания участкового врача-гинеколога, и на все ее «не слышу сердца у ребенка» или «с таким гемоглобином только в гроб ложиться» Тоня отвечала молчанием. Причем не тем, которое сквозь зубы, а внутренней тишиной. Так же, тихо и спокойно, она сносила придирки и оскорбления постоянно нетрезвой свекрови, в доме которой они с мужем жили. Она даже не терпела их, нет, а искренне жалела эту несчастную женщину, изуродованную и искалеченную алкоголем.
Стояли последние дни декабря – последние дни ожидания: народом – любимого праздника, а Тоней – появления на свет новой жизни. Нарядный город жил завершающими предновогодними приготовлениями. Огромные елки на площадях блистали праздничным убранством. Проспекты и улицы переливались разноцветьем огней. Румяные от мороза торговки притоптывали за столиками, где лежали вперемешку новогодние маски, мишура, «дождик», красные дед-морозовские колпаки и бенгальские огни. Народ спешно делал последние закупки и, хрустя неожиданно выпавшим снегом, нес по домам елки, подарки близким, тяжелые сумки продуктов, из которых торчали не умещающиеся коробки конфет и обернутые фольгой горлышки «Шампанского». Людям гирляндово подмигивали витрины, «сердечно приглашая» на праздничные распродажи и суля скидки. Одним словом, праздник наступал.
По привычке, или в силу традиции, с приходом нового года люди ожидают добрых перемен в жизни, новых радостей, успехов и удач – во всяком случае, этого они друг другу желают. Но кому-то – о, счастливчик! – нынешний новый год совершенно определенно готовил нечаянную радость: одна из многочисленных акций, ставших уже приметой нашего времени, обещала первому младенцу, родившемуся в новом году, новую квартиру. Врач поставила Тоне срок родов – 1 января…
С того самого момента, как молодая женщина узнала об этой акции, к ее мечтам о будущем ребенке присоединились еще и грезы о собственной квартире – а вдруг.., такое совпадение.., бывают же чудеса… Раньше подобные мысли даже не возникали, вернее, как только они появлялись, то волевым усилием Тони пресекались на самом корню, поскольку собственного жилья не ожидалось никоим образом. По всей видимости, жить и растить своих детей (если Бог даст) им с мужем предстояло в квартире мужниной матери. Жилище это хоть и могло похвастаться размерами, да только все его достоинства сводились на нет алкоголизмом хозяйки.
Свою маму Тоня уже похоронила. Тяжелая и долгая болезнь, а за ней смерть и похороны повлекли огромные денежные расходы, которые легли всей своей тяжестью на плечи Тони (отец их давно бросил и создал другую семью, младшая сестра рано вышла замуж и жила за границей). Покрыть эти долги смогли только деньги, вырученные с продажи маминой квартиры. Так что, если бы не жилплощадь мужа (читай – его матери), то жить Тоне было бы негде…
Тоня шла из поликлиники и осторожно несла под сердцем любимое дитя. Ей нравились эти пешие прогулки, когда она могла вдоволь поговорить со своим еще не родившимся ребенком.
– Представляешь,